Лечащим врачом Гитлера был профессор Теодор Морель. Несмотря на то что Брандт и его друзья не были светочами тогдашней хирургии, невзирая на то что своей карьерой они были обязаны случаю, они все же пользовались вполне приличной профессиональной репутацией. Во всяком случае, Брюкнер оправился от полученных в аварии травм благодаря лечению Брандта. Если бы Гитлер получил подобные травмы, то, без сомнения, и он бы получил грамотное лечение. Но о Мореле невозможно говорить как о специалисте, пользуясь обычными определениями лица медицинской профессии. Морель был чистой воды шарлатаном. Те, кто после интернирования американцами видел этого ранее тучного, а теперь похудевшего, суетливого и угодливого старика с невнятной речью и неопрятного, как свинья, не могли понять, как человек, лишенный даже тени самоуважения, мог стать личным врачом человека, имевшего возможность выбора. Но Гитлер не только выбрал Мореля. Он пользовался его услугами в течение девяти лет, предпочитая его всем другим врачам, а в конце, несмотря на единодушные предостережения, полностью доверился чудовищным экспериментам этого шарлатана. С 1936 по 1945 год Морель, по его собственному признанию, был «постоянным спутником» Гитлера, но тем не менее здоровье его подопечного было не главным для Мореля. По общему мнению, единственным настоящим богом для него была мамона. Наука и истина никогда его не интересовали. Вместо того чтобы методично изучать состояние здоровья своего пациента, он предпочитал применять быстродействующие лекарства, которые считал панацеей. Когда критики указывали на его некомпетентность и неадекватность назначенного лечения, Морель в ответ принимался беззастенчиво лгать. Он, например, утверждал, что является первооткрывателем пенициллина. Он открыл его в результате многолетних исследований, но вездесущая и коварная британская разведка выкрала его труды, и первооткрывателем был объявлен британский врач. Собственно, у Мореля не было никакой необходимости в такой защите, ибо его привилегированное положение при Гитлере зависело как раз от его слабостей, а не от квалификации. Гитлер любил магию, так же как астрологию и суждения сомнамбул. «Он не уважал врачей, – утверждает один из медиков[110], – и больше ценил мистику, медицину, напоминавшую христианскую науку». Таким образом, когда этот бывший судовой врач, специализировавшийся в лечении венерических заболеваний и пользовавшийся популярностью в среде артистической богемы Берлина, был в связи со своей профильной специальностью приглашен к личному фотографу Гитлера Гофману, его карьера была предрешена. Эта удача заключалась не в скромном преуспеянии добросовестного практика. Финансовые аппетиты Мореля простирались гораздо дальше. Он строил заводы и производил патентованные лекарства. Пользуясь своим положением, он добивался утверждения своей продукции и ее продвижения на рынке. Иногда производимые им препараты подлежали обязательному применению в соответствующих случаях по всей Германии. Иногда он добивался монопольного положения в производстве некоторых своих препаратов. Его витаминные шоколадки пользовались успехом среди населения. Средство против вшей «Россия» в принудительном порядке поставлялось в войска, и ничто не смогло помешать строительству завода по производству этого важнейшего средства. Сульфаниламидный препарат ультрасептил, выпускавшийся на предприятии Мореля в Будапеште, был исследован на фармакологическом факультете Лейпцигского университета, где было обнаружено сильное нейротоксическое побочное действие. Препарат был хуже немецкого аналога. Гитлера ознакомили с результатами экспертизы, но никаких выводов не последовало. Наоборот, Морелю был дан зеленый свет, и он смог и дальше наращивать производство ультрасептила.
Эти лекарства обрушивались на голову немецкого народа только после клинического испытания, а испытывал Морель свои препараты на Гитлере.