Последние дни Константинополя. Ромеи и турки

Раньше на форуме с раннего утра толклось много народу, но сейчас отсутствие толп делало это место особенно похожим на циферблат огромных часов, а колонна, возвышавшаяся в центре и увенчанная статуей василевса, отбрасывала длинную резкую тень, по которой многие завсегдатаи площади определяли время.

Когда Яннис был ребёнком, ему почему-то казалось, что эта тень должна издавать шорох, перемещаясь по земле, но шороха не слышно, потому что вокруг слишком шумно. Теперь же форум опустел, поэтому Яннис не удержался от соблазна ненадолго остановиться и прислушаться.

В итоге мальчик действительно услышал кое-что - не шорох, а некий гул, но очень скоро понял, что этот плохо различимый звук исходит не от тени. Источник находился где-то впереди - шум доносился через арку, за которой продолжалась улица Меса.

И снова путь пролегал по пустому, широкому, освещённому утренним солнцем пространству с бесконечными колоннадами по правую и левую сторону. Через некоторое время должен был показаться форум Феодосия, который в отличие от форума Константина был не круглым, а прямоугольным. Неужели, там опять не встретилось бы никого или почти никого?

Яннис, устав бежать и запыхавшись, теперь двигался по Месе быстрым шагом, но даже за шумом собственного дыхания слышал, что гул приближается. Меж тем людей вокруг стало заметно больше - причём не лавочников, а прохожих, которые все двигались в одном направлении: в сторону шума. Яннис снова припустился бегом, а через несколько минут увидел впереди толпу и услышал протяжное церковное пение.

Несмотря на то, что ширина улицы составляла шагов сорок, если не пятьдесят, толпа была такой большой, что заполонила всё от края и до края. Впереди, будто развеселившиеся собаки, бежали несколько юродивых. Далее степенно шествовали священники и дьяконы в церковном облачении. Стало видно, что несут большую икону. Солнечный луч, отражаясь в золоте оклада, слепил глаза. За ней виднелись разноцветные, расшитые золотом балдахины, которые обычно носят над мощами, защищая их от зноя. Значит, не только икона, но и другие реликвии покинули свои привычные места в храмах. Как видно, молящиеся решили снова "выйти в море" несмотря на "бурю", разразившуюся два дня назад, и Яннис решил ненадолго присоединиться к ним.

Изнутри людской поток казался куда более разнородным, чем снаружи. Сразу обращали на себя внимание чёрные одеяния монахов - почтенных старцев, благоговейно смотрящих вперёд. Были здесь и плащи ремесленников, а род занятий владельца порой угадывался по следам на ткани, однотонной и неяркой: вот этот - красильщик, этот - горшечник, этот - наверняка кузнец. Кого-то угадать совсем не получалось, а на счёт других сразу становилось ясно, что это рыбаки - уж слишком сильно пахло рыбой от одежд.

Яннис сразу решил, что рыбаки пришли из портов со стороны Золотого Рога, ведь с тех пор, как к Городу подошёл турецкий флот, нигде кроме Золотого Рога не удавалось заниматься ловлей. Правда, с каждым днём улов становился всё более скудным. Наверное, поэтому рыбаки решили молиться, а не сесть в лодки и выйти в залив.

И всё же, несмотря на присутствие всех этих людей, наибольшую часть толпы составляли не они, а женщины, которые вели с собой малолетних детей или несли их на руках. Были здесь также и старухи, и юные девушки, которые, конечно, хотели помочь защитникам своей молитвой, если не могли помочь иначе.

Все люди в толпе: мужчины, женщины и дети подпевали священнослужителям, шедшим впереди. Кто-то пел мелодично, а кто-то - не очень. Их голоса - гулкие и звонкие, громкие и тихие, сиплые и чистые, гнусавые и не гнусавые - сливались в один звук. И этот звук был красив, он даже завораживал.

Яннис меж тем двигался в общем потоке, надеясь узнать, не связано ли происходящее со странной тишиной в Городе, но не мог найти собеседника. Пусть толпа оказалась неплотной и шла довольно медленно, не сразу удалось найти в ней место, чтобы никому не наступать на пятки, случайно не толкнуть человека в спину и самому не стать препятствием на чьём-нибудь пути.

Наконец, мальчик оказался возле одного пожилого человека, который, находясь во власти религиозного порыва, держал перед собой небольшой снятый с шеи металлический образок с ликом Богоматери.

Этот человек тоже пел, поэтому Яннис даже смутился оттого, что не охвачен таким же пылом, но, улучив минуту, когда священнослужители впереди толпы замолчали, решил обратиться с вопросом:

- О чём все молятся?

- О победе над нечестивцами, - отвечал человек с образком. - О чём ещё можно молиться в такой день!

- Да, с самого утра турки ведут себя очень тихо, - согласился Яннис. - Они перестали стрелять не просто так.

- О чём ты говоришь, мальчик? - не понял собеседник. - Турки перестали стрелять? Разве? Они же только этим и заняты всё время!

- Но ведь сейчас тихо, - повторил Яннис.