Последние дни обороны Севастополя. Июнь – июль 1942 г.

Он имел полную картину о наших планах из карт, которые были изъяты у убитых немцев. Он слышал, что 5.6 в северном секторе был взят в плен один немец, который подробно рассказал о начале наступления. О немецких пленных он знает только, что они направлялись для допроса в штаб армии и потом доставлялись в Севастополь. Позднее пленные вместе с ранеными переправлялись на Кавказ[492].

Глава 6 О тех, кто не «дрогнул» (2—16 июля 1942 года)

2 июля 1942 года (ясно, солнечно, температура +32, видимость до 20 км)

По данным Д.И. Пискунова, вскоре после эвакуации П.Г. Новикова некоторыми оставшимися офицерами в инициативном порядке был образован новый орган управления обороной. Он указывает: «От майора Белоусова А.М. мне стало известно: генерал-майор Новиков П.Г., остававшийся, по его заявлению, на одни сутки под Севастополем, эвакуировался на одном из катеров, приходивших прошедшей ночью в Ново-Казачью бухту. В последний момент, уходя с 35-й батареи, он предупредил, что в ночь на 3 июля будет подано 14 транспортов для эвакуации оставшихся войск. А потому, чтобы обеспечить подход кораблей в бухты, необходимо удержать в своих руках рубеж, на котором затих бой вечером 2 июля.

Сразу по убытии генерала Новикова П.Г. встал вопрос о руководстве оставшимися войсками. В связи с этим на батарее состоялось собрание старших командиров и политработников, оказавшихся там. Все они были согласны с необходимостью продолжения борьбы, воссоздания армейского командования и организации эвакуации, поскольку на таковую имелась надежда. Но никто из них не пожелал стать во главе армии. В свое оправдание они ссылались на отсутствие навыков в командовании таким соединением. Отказались возглавить армию и командиры штаба артиллерии армии, оказавшиеся не эвакуированными в полном составе и лучше всех знавшие расположение войск на фронте; они сослались на отсутствие у них полномочий на такой случай. Отказались от миссии и общевойсковые командиры и штабные командиры дивизий, оказавшиеся на батарее, сославшись на отсутствие у них практики и навыков в управлении армиями, да еще в такой сложной обстановке, в которой оказалась Приморская армия.

Тогда выступил бригадный комиссар Хацкевич Арон Давыдович и заявил:

– Учитывая создавшуюся обстановку, я решил возглавить войска Приморской армии и сделать все, чтобы организовать их эвакуацию.

Затем он обратился к присутствующим с таким призывом:

– Кто присоединяется ко мне?

Большинство промолчало, лишь подполковник Бабушкин Александр Петрович (командир 404-го армейского артполка); полковник Гроссман Ф.Ф (начарт 25-й стрелковой дивизии) и майор Белоусов Алексей Михайлович дали свое согласие помогать бригадному комиссару в командовании армией.

Тогда было решено: эту группу командиров иметь Военным советом Приморской армии, а самих командиров считать членами Военного совета армии. Остальные командиры, присутствовавшие при этом событии, одобрили состав Совета и дали бригадному комиссару слово оказывать ему содействие в выполнении его приказов, как командующего армией.

Обязанности между членами Военного совета были сразу распределены следующим образом: бригадный комиссар Хацкевич Арон Давыдович – председатель Военного совета и командующий Приморской армией; майор Белоусов Алексей Михайлович – член Военного совета и начальник штаба армии; полковник Гроссман Фрол Фаликович – член Военного совета и командующий войсками правого фланга обороны; подполковник Бабушкин Алексей Петрович – член Военного совета и командующий войсками центра обороны и начальник армейской радиостанции»[493]. Сейчас уже достаточно сложно сказать, насколько эта информация достоверна.

По данным Д.И. Пискунова, «артподготовка противника 2 июля началась в 10 утра. Наши войска не сумели заблаговременно занять оборону, с которой ушли, и на виду у противника вышли на рассвете на рубеж обороны, с которого ушли в бухту на посадку. Противник подошел по противотанковому рву. Личный состав 388-й и 25-й стрелковых дивизий перешел в контратаку, обратив противника в бегство. Противник поднял свои резервы, сам перешел в атаку и начал теснить их. Создалось критическое положение, так как он мог на плечах наших отступающих ворваться на 35-ю батарею. На помощь были брошены 800 человек, в основном моряков, которые помогли вновь отбросить противника». Пискунов отмечает: «День 2 июля закончился победно для приморцев, они сумели удержать в своих руках рубеж, обеспечивавший нашим морским транспортам подход к берегу в районе 35-й батареи. С наступлением темноты на фронте установилась тишина, продолжавшаяся до восхода солнца 3 июля».