Последние дни Российской империи. Том 1

   — При Дворе, да и в столице, в самом начале войны, много толковалось о том, что было бы, если бы старец в дни перед объявлением Россией войны Австрии находился в столице. Многие склонны были думать в то время, что, будь Распутин в Петрограде, Россия не вступила бы в войну. Другие, как и я в то время, думали, что Старец своим влиянием на царя тоже не мог бы ему помочь, так как на царя и не нужно было влиять в этом смысле. Все знали, что он и царица были всей душой против вступления России в войну, но что в игру давно уже включились тайные интернациональные силы, об этом знали немногие. Знал об этом, думается мне, и царь и недаром старался договориться на этой почве с немецким кайзером. Но об этом можем мы поговорить, если вам угодно, в другой раз. Эта тема — особая и очень занимательная статья, которую можно было бы озаглавить так: «Кто, как и зачем, «сделал» первую мировую войну?»

Слушатели громко засмеялись, но Рамсин даже не улыбнулся. Помолчав, он добавил:

   — Именно так, господа! Первая мировая война была «сделана» надгосударственными, тёмными силами, клевреты которых, как я вам рассказал раньше, собирались в десятом году в Копенгагене на конгрессе, где решался вопрос о том, как 2-й социалистический рабочий Интернационал должен был национальную войну в монархических государствах превратить в гражданскую. Мировые братья, которых было уже немало на наших верхах, помогали сознательно, а другие — по глупости.

   — Это чрезвычайно интересно. Мы просим вас, Сергей Николаевич, поведать нам после также и об этом, — живо сказал Мураховский и, подняв стакан, пригласил всех выпить.

   — А где же был Распутин во время объявления Россией войны? — спросил отец Алексей, глядя с любопытством на Рамсина.

— Где был Распутин в то время интересовало многих, а особенно тех, кто боролся за мир. Я писал вам об этом в то время, Андрей Иванович, — сказал Рамсин, глянув на Мураховского. — Я, будучи в то время отечественником, узнал от г. Мураховского о многом, о чём раньше не подозревал, и, конечно, старался влиять при Дворе, там, где мог, в пользу мира. Распутин решил в июне, ещё до убийства в Сараеве, навестить своё село Покровское в Сибири. Он уехал туда с двумя своими дочками, не предполагая ничего дурного'. В конце июня на улице в Покровском на него было совершено нападение. Он был тяжело ранен ножом в живот и лишь чудом остался живым. Врачи спасли его от верной смерти. Это покушение на жизнь старца приковало его на долгое время к постели в далёком селе, как раз в те недели, когда произошли все те события, которые вызвали мировую войну 1914 года: покушение совершила девчонка Гусева, проститутка из Тобольска. Позже стало известно интересное донесение одного из агентов Охранного отделения Цанка, который доложил об этом аресте Гусевой следующее: «Преступница была арестована двумя специально назначенными для этого полицейскими агентами и немедленно отведена ими в дом для сумасшедших, где заранее назначенный для этого врач объявил её невменяемой. Гусеву, как неизлечимую, по утверждению этого врача, заключили навсегда в этот дом умалишённых». Этим путём Гусева, как важная свидетельница, была сделана немой. Главным инициатором покушения на жизнь Распутина считали монаха Илиодора, который ненавидел старца и считал его антихристом. Был ли он один или существовали другие лица, желавшие смерти Распутина именно в это время, когда решался вопрос: быть или не быть мировой войне, доказано не было. Но догадки в том, что такие лица были, появились. Француз Жан Якоби писал позже: «Этот удар ножа пришёлся как раз вовремя! Кто была эта Гусева, эта маленькая проститутка из Тобольска, эта русская Шарлотта Кордэ? Какое тайное влияние должна была иметь её вооружённая рука против старца-миротворца как раз в тот момент, когда миру угрожала великая опасность? Об этом никто и никогда не узнал»![7]