Последние дни Русской Америки

Томас Аллунд Последние дни Русской Америки Воспоминания финского кузнеца, который в 1860-е поехал на Аляску на заработки и совершил кругосветное путешествие

Перевод с финского: Ярослава Новикова

Вступительная статья, комментарии, редактирование перевода:

Дмитрий Шабельников

© Ярослава Новикова, перевод

© Дмитрий Шабельников, вступительная статья, комментарии

© ООО «Паулсен», издание на русском языке, 2023

* * *

Предисловие

8 июля 1866 года в газете «Кронштадтский вестник» было напечатано объявление:

«Главное Правление Российско-Американской Компании, имея надобность отправить нынешним летом на службу в Российские колонии в Америке рабочих людей, преимущественно знающих матросское дело и разные мастерства, вызывает желающих являться около 13 июля, для условий на эту службу, в дом Компании под № 70, что у Синего моста по Мойке, ежедневно, кроме дней праздничных, от 11 до 2 часов».

Об этой возможности узнал от своих товарищей финн Томас Аллунд (Thomas Ahllund), приехавший в Петербург на заработки. Аллунд был весьма подходящим кандидатом — во-первых, он был профессиональным кузнецом (то есть знал ценное «мастерство»), а во-вторых, Российско-американская компания (РАК) уже давно охотно нанимала в американские колонии жителей Финляндии, тогда российских подданных — среди них было много как опытных шкиперов и матросов, так и ремесленников. «Финляндцы» (так в официальных документах называли финнов и финских шведов, не различая их между собой) составляли вторую по численности группу среди европейского населения русских колоний в Америке после собственно русских[1]. Среди четырнадцати главных правителей Русской Америки (они же губернаторы) двое были «финляндцами» — Адольф Карлович (Арвид Адольф) Этолин (1840–1845) и Иван Васильевич (Йохан Хампус) Фуругельм (1859–1864). Еще трое были балтийскими немцами — немцы составляли третью по численности группу (были также эстонцы, латыши, ингерманландцы и т. д.). В 1839 году треть всего персонала РАК на Аляске (около 150 человек) составляли лютеране[2]. В том же году в столице Русской Америки Ново-Архангельске был учрежден лютеранский приход, а в 1843 году напротив православного Михайло-Архангельского собора в специально построенном здании открылась кирха, для которой губернатор Этолин на собственные средства купил и привез из Эстонии орган.

Томас Аллунд.

Конец 1880-х — начало 1890-х годов | Keski-Suomen Museo

О жизни Томаса Аллунда до лета 1866 года мы знаем очень мало. Он родился в 1839 году в маленьком городке Лемпяаля недалеко от Тампере и был потомственным кузнецом. По-видимому, в начале 1866 года 27-летний Аллунд отправился на заработки в Петербург.

В Америку он отбыл летом или в начале осени 1866 года — как убедительно показал исследователь и переводчик «Воспоминаний» на английский язык Пану Халламаа[3], указание в самом начале воспоминаний на 1867 год, как и на то, что путешествие на Аляску заняло 12 недель, — ошибка автора или издателя. Объявление в «Кронштадтском вестнике» о том, что клипер РАК «Царица» — один из кораблей, использовавшихся для транспортировки товаров и людей в американские колонии и обратно — находится в доках, датировано 17 июня 1866 года; в гавань Ново-Архангельска он вошел в конце июля 1867 года, что совпадает с датировкой Аллунда. Путь на Аляску занимал тогда от девяти до двенадцати месяцев.

Аллунд уделяет немного внимания царившим в русской колонии нравам — хотя и обращает внимание на своеобразный метод оплаты за сверхурочную работу водкой, которую он, как человек непьющий, выгодно продавал. Эти нравы подробно описывает еще один очевидец передачи Аляски США, М. И. Вавилов:

«Рабочие, за исключением немногих, преимущественно семейных, во избежание пьянства, водки на вынос или, как говорилось, на отлив не получали и могли ежедневно за 25 коп. ассигн. выпивать у дверей так называемого ромового магазина, из общей яндовы по хорошей чарке водки или рому. Случалось, что непьющий рабочий… держа водку во рту, быстро бежал в казарму, где выпустив изо рта содержимое, в течение нескольких дней накапливал целую бутылку, которую впоследствии сбывал по 10 руб. ассигн. любившим выпить товарищам, либо алеутам и диким колошам[4]; впрочем, такие ничего не пьющие лица составляли редкое исключение. Бутылка водки имела в колониях большое значение. За нее можно было приобрести от колошей целого ямана[5], соорудить у местного портного пару платья и у сапожника сапоги, заказать столяру стол, шкаф и т. п.; а равно получить дня на три, во временное пользование, жену какого-либо рабочего; такова была в Ситхе нравственность, и это не считалось предосудительным: женщин было слишком недостаточно для населения»[6].