Последние дни. Том 2

«Глиняные» юнцы теперь в пляске отхлынули от пещеры; кружась, они выскакивали из туннеля, размахивая над головами, убранными в множество дредов, частями человеческих тел, и устремились вниз по склону, возвращаясь туда, где заходились в диком ритме барабаны.

Оголтелая пляска не прекращалась ни на миг, но толпа широко раздалась, чтобы пропустить фигуру, шествовавшую ей навстречу вверх по склону.

За ней следовали Анжелика и Пит, поддерживавшие Мавраноса.

Лицо фигуры не закрывала маска, и, конечно же, это был Кути, но он сделался выше ростом, и подпоясанный дождевик и одеяло на плечах развевались на ветру, как мантия, а суровое лицо потемнело и казалось в лунном свете совершенно азиатским. Кокрен вспомнил, что фамилия Кути была как-то связана с Индией.

«Глиняные» танцоры переместились к костру в развалинах дома, зато по раскисшей равнине к утесу торопливо ковыляли нетвердой походкой другие фигуры – в мокрой одежде; одна из них была ростом с ребенка и опиралась на костыли.

Над колышущимися деревьями на вершине парка Сатро и над шоссе нависал белый диск невозможно полной луны, и в ее свете Кокрен видел, что весь утес мыса Лобос за их с Пламтри спинами увит виноградными лозами и пахнущий вином ветер покачивает тяжелые спелые гроздья.

Когда высокая фигура, являвшаяся – по меньшей мере частично – Кутом Хуми Парганасом, подошла к широкому уступу, Кокрен и Пламтри отступили назад и потупили взоры; на исчерченном резкими тенями грунте отчетливо выделялись следы от шин и вмятины от подножек и рулей мотоциклов, но башмаки Кути погружались в грязь глубже и оставляли глубокие вмятины, быстро заполнявшиеся темной жидкостью.

«Мимо только что прошел бог, – сказал себе Кокрен, – этой переломной ночью по скалам Пойнт-Лобос шествует Дионис».

Но мысль была слишком громадной, чтобы улечься в мозгу, и он просто отвел взгляд.

Глава 33

И страшно, дико Феба сотрясло,

Эфирную объяло жаром плоть —
Казалось, это миг предсмертных корч, —
Верней, кончины божьей, коей жар
Сопутствует, а не земной озноб:
Дано богам, оставив позади
Бессмертную, бездейственную смерть,
Скончаться к новой жизни.

Джон Китс. «Гиперион»

[40]

Голова Мавраноса клонилась, но он упорно толкал себя вверх по склону здоровой левой ногой; правая штанина его джинсов потемнела от крови. По бокам его поддерживали Пит и Анжелика с напряженными и непроницаемыми лицами. Карабин Анжелика, видимо, потеряла, когда взбиралась по склону, но бутылку pagadebiti крепко держала свободной рукой.

Добравшись до ровного места, Мавранос поднял голову, и его тяжелый взгляд переместился вдоль обвитого виноградом утеса к Кокрену.

– Остался ли в пещере, – сказал Мавранос сквозь стиснутые зубы, – кто-нибудь из этих глиняных детишек?

Кути уже скрылся в туннеле, и Кокрен подкрался ко входу в пещеру, сделал еще шаг и посмотрел внутрь. Туннель был почти таким же темным, как отметина на его руке, но за высоким медленно удаляющимся силуэтом Кути он хорошо видел освещенные лунным светом грани скал за аркой дальнего выхода, и больше ни души.

Прежде чем ответить, он поспешно вернулся туда, где застыли, покачиваясь от усталости, Пит, Анжелика и Мавранос, потому что ему не хотелось, чтобы его голос разнесся по туннелю.

– Никого, кроме Кути, – сказал он. – Они все убежали к кострам, как только… после того как…

Анжелика кивнула.

– Мы видели, что было у них в руках.

– В таком случае, кто? – спросил Мавранос страдальческим голосом.

– Сид, – сказала Анжелика, – помоги Питу держать Арки.

Кокрен шагнул к Мавраносу, и Анжелика вывернулась из-под его левой руки, переложив ее ему на плечи. Сама Анжелика тут же устремилась к пещере и скрылась внутри, не выпуская из руки бутылку. На бегу из горлышка выплескивалось вино, капли падали в грязь, и на этих местах тут же рывками, извиваясь, как потревоженные змеи, вырывались из земли покрытые листьями новые виноградные лозы.

– Я присмотрю за ней, – бросила Пламтри Питу и ринулась в пещеру следом за Анжеликой. Кокрен только скрипнул зубами, вспомнив, что Коди ненавидит пещеры.

– Пойдем, – сказал Пит и, не дожидаясь ответа, шагнул вперед. Кокрен обхватил правой рукой торс Мавраноса, и они вдвоем фактически понесли его в пещеру; Мавранос слабо пытался помогать, отталкиваясь здоровой ногой от пола, усыпанного мелкой галькой.

Кокрен почувствовал, как короткие волосы ниже затылка встали дыбом от резкого металлического запаха, который заполнял туннель, и, сообразив, что это запах свежей крови, постарался дышать только ртом.

Под их ногами то хрустели камни, то плескалась вода в лужах, и сквозь уханье и свист ветра Кокрен слышал, как морская вода разбивается и стекает по камням в проломах под запомнившимися ему железными перилами, которые нельзя было разглядеть в кромешной тьме.