Последние дни царской семьи

Я совершенно уверен, что рассказы о царских излишествах являлись плодом фантазии недобросовестных рассказчиков, и полагаю, что в основе этих сплетен лежал, по-видимому, факт посещения от времени до времени Государем, во время проживания его в Царском Селе, офицерских собраний некоторых гвардейских частей. Но ведь, казалось бы, что каждый, несущий известный труд, имеет право на отдых среди именно тех людей, общество коих доставляет ему удовольствие! Император Николай любил изредка «посидеть» в полковой среде и весьма возможно, что это сидение могло быть когда-либо и более длительным, чем это разрешалось понятиями злонамеренных рассказчиков.

                               * * *

Император Николай II был вообще человеком очень скромных привычек и, насколько я мог наблюдать, чувствовал себя наиболее свободно и уверенно именно в офицерской среде. Происходило это, весьма вероятно, потому, что из-за преждевременной смерти своего отца, он, в бытность Наследником, не имел возможности достаточно расширить круг своей деятельности, которая почти не выходила за пределы военной службы. Но даже и в этой специальной отрасли служения государству, он достиг лишь скромного положения полковника одного из гвардейских полков. Соответствующие этому чину погоны Император Николай II и носил в продолжение всего своего царствования.

Государь очень любил физический труд на свежем воздухе, рубил, для моциона, дрова и много работал у себя в Царском Селе в парке. Верховой езды он не любил, но зато много и неутомимо ходил, приводя этой своей способностью в отчаяние своих флигель-адъютантов, не всегда своим сложением подходивших для столь длинных и утомительных прогулок.

В простой суконной рубахе с мягким воротником, в высоких шагреневых сапогах, подпоясанный кожаным ремнём, Император Николай II, в бытность свою в Ставке, подавал пример скромности и простоты среди всех тех, кто окружал его или приходил с ним в более близкое соприкосновение.

Я глубоко уверен, что если бы безжалостная судьба не поставила Императора Николая во главе огромного и сложного государства и не вселила в него ложного убеждения, что благополучие этого государства в сохранении принципа самодержавия, то о нём сохранилась бы память как о симпатичном, простодушном и приятном в общении человеке.

                               * * *

В первый период мировой войны, во время довольно частых приездов в Ставку, Император Николай II и его немногочисленная свита продолжали жить в поезде. Ни Императрица, ни Наследник во время пребывания в должности Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича Ставки не посещали.

Царский поезд, по прибытии в Барановичи, устанавливался на специальной ветке, в том же лесу, в котором находился поезд Верховного, и неподалёку от него. Чтобы не подавать никаких поводов для невыгодных сравнений, место кругом стоянки царского поезда поддерживалось усилиями комендатуры Ставки весьма тщательно; кругом были расчищены дорожки, поставлены скамейки, посажены цветы.

В центре царского поезда находился вагон-столовая, в меньшей половине которого была устроена небольшая гостиная с зелёною шёлковою мебелью и таким же шёлком обтянутыми стенами. Рядом – узкая прихожая, в которой входившие оставляли верхнее платье. У входа в этот вагон снаружи в застывших вытянутых позах дежурили два казака из царского конвоя – хорошо подобранные красавцы, в своих характерных черкесках и папахах, лихо надетых «набекрень», с молодыми энергичными лицами, обрамлёнными чёрными, как смоль, волосами небольшой вьющейся бороды и усов.

В холодные дни, когда завтрак или обед накрывался не в лесу в шатре, а в вагоне, приглашённые собирались предварительно в гостиной, где стоял и закусочный стол. Стол этот, с переходом приглашённых в столовую, быстро убирался, так как в той же гостиной по окончании трапезы вновь выстраивались гости для заключительного обхода их Государем.

Личное помещение Государя находилось в соседнем вагоне, примыкавшем вплотную к прихожей и гостиной вагона-столовой. Помещение это было едва ли очень покойным, так как через боковой коридор, уменьшавший к тому же жилую площадь «собственного Его Величества вагона», должны были проходить все лица свиты к себе.

Я не имею возможности описать собственный вагон Государя в подробностях, так как только дважды был в одном из отделений его – рабочем кабинете Государя, да и то вечером, при несколько затемнённом освещении. Кабинет этот был устроен в небольшом отделении, по-видимому, в два окна, передний угол которого был заботливо уставлен иконами и образками.

Так как двум людям в этом отделении уже трудно было повернуться, то ежедневные оперативные доклады в периоды пребывания Государя в Ставке происходили, как и в обыкновенное время, в моём кабинете, куда Император Николай и приходил к 10 часам утра. Вечерние доклады, если таковые вызывались ходом действий, делались мною в гостиной описанного выше вагона после обеда и ухода оттуда приглашённых и лиц свиты.

                               * * *