Последние хозяева кремля. «За кремлевскими кулисами»

Где он находится, он точно не знал. Конечно, ему было понятно, что он в Москве, куда его привезли жарким июльским вечером. Но что его ожидает, оставалось загадкой.. Пока он размышлял, дверь распахнулась, и в комнату вошли четверо. Один из них, высокий, в очках в тонкой золотой оправе, протянул руку и с трудом, но правильно выговаривая английские слова, произнес: „Профессор, я рад приветствовать вас в Москве”, — и жестом пригласил гостя к столу.

Во время ужина, состоявшего из обильных закусок и вина, профессор разглядывал своего собеседника. Он обратил внимание на его бледное с каким-то пепельным оттенком лицо, что, несомненно, служило признаком усталости. О том же говорили скрытые очками пытливые карие глаза, под которыми набухали мешки.

„Так обычно бывает, когда человек перерабатывает”, — отметил про себя профессор, имя которого было Хью Хамблтон.

Профессор принадлежал к тому кругу людей, которые впервые привлекли к себе внимание в тридцатые годы, когда им дали имя „друзей-попутчиков”. Какая-то часть из них состояла членами коммунистических партий западных стран, но в основном, это были сочувствующие, видевшие в коммунизме, как писал Горький, обращаясь в 1932 году к „Американской интеллигенции”, „высшее проявление научной мысли, честно исследующей все социальные явления”.

Советская разведка не замедлила воспользоваться этими настроениями. В Кембридже были завербованы Филби, Маклин, Берджес, Блант и Другие. Спустя несколько лет опубликованный в Великобритании доклад по вопросам безопасности констатировал: „раньше главную опасность представляли шпионские действия, выполняемые профессиональными агентами иностранных государств. Теперь главную опасность представляют коммунисты и симпатизирующие им”.

Хотя в предвоенные годы основное внимание было уделено Европе, не осталась забытой и Америка. О том, какая сеть шпионов и советских агентов возникла здесь к середине 40-х годов, изумленные американцы узнали из показаний Элизабет Бентли, рассказавшей, что руководимой ею группе советских шпионов было известно, что происходило в правительстве, включая Белый Дом. Среди названных Бентли были один из сотрудников президента Л. Куррие и помощник министра финансов Н. Д. Уайт, всячески, по словам Бентли, способствовавший „размещению наших агентов в правительстве”. Затем последовали имена высокопоставленного сотрудника госдепартамента Алджера Хисса, в составе американской делегации принимавшего участие в переговорах в Ялте, выдавших секрет атомной бомбы супругов Розенберг, физиков Фукса, Нанна и множества других.

Теми, кто решает сотрудничать с Советским Союзом, движет не только симпатия к коммунизму. Это могло быть главным побудительным мотивом в 30-е — 40-е годы, когда было немало веривших в то, что сталинский Советский Союз — это расцвет новой эры. После провалов коммунизма на первый план, по мнению бывшего директора ЦРУ адмирала С. Тернера выдвигается „стремление к власти и возможности контролировать поведение других”.

Сын знаменитого Локкарта, организовавшего в 1918 году неудачную попытку свержения большевиков, Робин Локкарт считает, что авторство плана создания на Западе сети агентов влияния принадлежит английскому разведчику Сиднею Рейли, который, как он доказывает, в своей книге, в 1925 году сбежал в Советский Союз и начал работать в ведомстве Дзержинского. Если это так, то тогда Рейли, писавший о своей вере в то, что большевистская система „содержит практические и конструктивные идеи для установления высшей справедливости... завоюет мир”, подготовил почву для Андропова. И той степени мастерства, которого достигла ставшая, по определению другого британского перебежчика Кима Филби, „отборным учреждением” советская разведка обязана совершенствованию разработанных в 20-е и 30-е годы методов, в основе которых лежит тщательное изучение работы британской разведки, тогда считавшейся лучшей в мире.

В годы Андропова использование всего этого было поставлено на широкую ногу. Сеть шпионов и агентов влияния расширяется. Одним из важнейших среди них был профессор Хамблтон, который и в самом деле был профессором экономики Лавальского университета в Квебеке. Однако интерес, который к нему проявляли в Москве, никакого отношения к его изысканиям в области экономики не имел. Начиная с 1955 года, канадский профессор являлся платным агентом КГБ. Привлекательный,

общительный весельчак Хью проник в штаб-квартиру НАТО, откуда сумел выкрасть и переправить в Советский Союз свыше 1200 секретнейших документов. Поэтому он и удостоился такого приема в Москве.