Последние подростки на Земле. Безумное приключение Джун

И рифтеры дружно кидаются в погоню.

К счастью, умом они не блещут, поэтому убегают все до единого, оставляя плененное существо без присмотра…

Лежащим в грязи.

Я перевожу дыхание. Мы справились. Сработало. «Соло-приключение Джун» (при участии приглашенной звезды – Глоблет) дошло до этапа ПЕРВОЙ ПОБЕДЫ!

– Скорее, Глоблет, – бросаю я, спускаясь с башни. – Освободим этого неведомого зверя…

Глава 8

Чешуйчатая шкура существа переливается на солнце. Короткие, острые когти царапают землю, а длинный шипастый хвост медленно покачивается из стороны в сторону. Я смотрю на морду существа, заглядываю ему в глаза… его взгляд мне что-то смутно напоминает.

Но на размышления нет времени.

Вдали слышатся топот и треск. Рифтеры и великаны скоро вернутся.

Я осторожно приближаюсь к существу.

Конечно, если оно решит цапнуть меня когтями, будет полный финиш. Но я не могу позволить рифтерам отвезти его к Траллу. Это все равно, что подать злодею нашу капитуляцию на блюдечке с голубой каемочкой…

Я сглатываю и делаю еще один шаг. Существо хлопает глазами – в них нет ни угрозы, ни жестокости.

Более того, растерянная, перепуганная мордашка напоминает мне совсем о другом: об Уэйкфилдской Гончей.

Пожалуй, отвлечемся на секунду.

Уэйкфилдская Гончая – это талисман нашей школы. И конечно, у нас был огромный костюм Гончей. Обычно в такие костюмы засовывают каких-нибудь невезучих учителей. Но наш гениальный физрук решил использовать собственную настоящую живую собаку: чихуахуа по кличке Мистер Перчик. «Для реализма!» – так он сказал.

И что вы думаете? Мистеру Перчику это совсем не понравилось! Каждый раз, когда беднягу запихивали в костюм, он психовал и происходило следующее…

Но я-то понимала, что Перчик – вовсе никакой не людоед. Его оклеветали. А поскольку я была репортером, то, разумеется, написала об этом статью. Заголовок вышел просто сногсшибательный:

ЗВЕРСКИЕ НОВОСТИ!

МИСТЕР ПЕРЧИК – НЕ ЗЛОДЕЙ,

ПРОСТО ЖИЗНЬ У НЕГО СОБАЧЬЯ!

Статья стала сенсацией! Перчика прекратили запихивать в дурацкий костюм, и он снова сделался счастливым дружелюбным песиком.

Короче, что я хотела сказать: иногда кто-то ведет себя плохо просто потому, что напуган или ему больно. Может быть, с неоновым существом – та же история.

– Эй, – еще один шаг, – я только развяжу тебя, хорошо? Потом ты пойдешь своей дорогой, а я своей. И больше не попадайся рифтерам, ладно? Встреча с Траллом тебе не понравится, уж поверь.

Я нависаю над существом и хватаюсь за острогу, стараясь все же сохранять дистанцию.

Раскачиваю палку так и сяк, чтобы вытащить острогу из земли. Чувствую себя при этом постапокалиптическим королем Артуром.

Наконец-то!

Сантиметр. Два сантиметра.

Существо уже может пошевелиться. Я снова шатаю острогу, и существо изворачивается, чтобы посмотреть на меня.

И тут происходит нечто очень странное. Настолько, что остальные странности дня – а их было немало – кажутся вовсе не странностями.

Существо смотрит мне прямо в глаза, и вдруг…

КА-СКАК!

Раздается звук, похожий на радиопомехи…

Внезапно у меня перед глазами проносится вереница изображений, словно кто-то с бешеной скоростью переключает телевизионные каналы. Я вижу:

Нечто летящее.

Нечто похожее на гнездо.

Нечто похожее на сияющий торнадо.

А затем все погружается во ТЬМУ. Я двигаю глазами туда-сюда, но ничего не вижу. Вскоре, однако, зрение возвращается. И я понимаю: это Глоблет.

– Я тебе закрыла глазки, потому что ты была какая-то странная.

– Ага… – рассеянно бормочу я.

В голове у меня подвижная каша, напоминающая туман. Знаете, так бывает в школе: ты запредельно устал – настолько, что засыпаешь в автобусе или прямо на уроке. И в итоге получается не сон, а белиберда…

Можно сказать, транс.

Представляю, какое у меня сейчас выражение лица. Я видела похожее примерно год назад, когда…

РААРР!

– Джун! Берегись! – пищит Глоблет.

Но поздно. Мои руки отрываются от остроги!

Меня тащит огромная загребущая лапа страхолюдины-великана.

– Эй, пусти! – кричу я; пинаюсь, извиваюсь, но продолжаю подниматься, пока не оказываюсь лицом к лицу с боссом рифтеров.

– На добычу мою позарилась? – спрашивает босс.

Хотя, это не столько вопрос, сколько обвинение.

– Нет, – говорю я, – что вы. Просто, э-э-э… «Давай же!» – мысленно приказываю я себе.

Как бы поступила Джун-репортер? Но лапа великана стискивает меня так сильно, что я не могу вспомнить ровным счетом ничего, кроме главных репортерских вопросов: «кто?», «как?», «где?», «когда?» и «почему?».

Мне начинает казаться, что мои внутренности вот-вот лопнут, и я вдруг выпаливаю:

Босс склоняет голову набок – он в легком замешательстве, и это хорошо. Видимо, поток неудобных вопросов выбил его из колеи.

Но вдруг он наклоняется ко мне – так близко, что я чувствую его зловонное дыхание:

– Вопросы тут задаю я, а не ты.

– Вообще-то, – говорю, – я привыкла работать по-другому. По моему опыту, интервью лучше всего проходит, когда…

КА-БУМ!