Последние поручения

— Замечательная мысль. — Бернс перевела взгляд на агента Дав. — Итак, на чем я остановилась? Ах да, «бог из машины». Как пытался рассказать нам наш «Аристотель», это решение проблемы, появляющееся из ниоткуда. Вы и сами знакомы с примерами: Супермен, летающий по всему миру так быстро, что ему удается повернуть время вспять; Доктор Кто, который вдруг понял, что в его звуковой отвертке существует еще одна кнопка, о которой он забыл. Отряд морских пехотинцев, непонятно откуда взявшийся. Ну, вы поняли идею.

Дав кивнула. Она молодец — знает, как важно позволять высказываться другим. Уилсону стоило бы у нее поучиться.

— Или, например, вы расследуете дело об убийстве, случившемся восемнадцать лет назад, как вдруг внезапно, будто по волшебству, из ниоткуда… — Бернс открыла ящик стола и достала оттуда пакет для улик, — в свежей почте обнаруживается бумажник жертвы.

Она получила его сегодня утром. Сержанту Мойре Кларк было поручено разобрать входящую почту Национального бюро уголовных расследований. Хотя это казалось работой, не соответствующей рангу Мойры, Бернс не переставала удивляться, сколько потенциально полезного может обнаруживаться в этой горе дерьма. Среди угроз расправы, бессвязных оскорблений или писем от сумасшедших, утверждавших, что кошки воруют у них вещи, иногда появлялось косноязычное изложение того, что на самом деле произошло во время какого-нибудь убийства. Многие матерые преступники на словах готовы костьми лечь, лишь бы не иметь ничего общего с полицией, однако с удовольствием сдают соперников или даже подельников в анонимных письмах. Орфография и почерк таких посланий часто ужасающие, но многие ли представители криминальной братвы уделяют в школе время чистописанию? Последние опусы, которые они писали еще в детстве, вероятно, адресовались Санте.

Бернс положила пакет на стол. В нем лежал коричневый кожаный бумажник, удивительно хорошо сохранившийся для своего возраста.

— В упомянутом бумажнике было шестьсот сорок старых ирландских фунтов, двести долларов и четыре кредитные карточки на три разных имени, что само по себе довольно любопытно, не находите?

— Да, конечно, — заговорила, наконец, Дав.

Бернс вытащила из ящика стола листок бумаги, испещренный аккуратным почерком Мойры Кларк, задокументировавшей содержимое бумажника с максимальной осторожностью, чтобы не навредить криминалистической экспертизе.

— В нем также хранился счет за услуги сантехника в Нью-Йорке, фотография женщины, одетой откровенно скудно, три квитанции и членский билет джентльменского клуба «Золотой треугольник», который, как я подозреваю, посещают в основном не джентльмены. Еще в нем лежал маленький ключик. О, и три презерватива — с разными вкусами, «рифленые для ее удовольствия». Какие мысли?

— Неожиданно.

— Да, — согласилась Бернс, — безусловно. О, забыла еще кое-что.

Бернс взяла другой пакет для улик из ящика и подняла его перед агентом Дав.

— Чисто чтобы подтвердить: этот предмет похож на удостоверение агента ФБР Зайаса?

Агент Дав наклонилась вперед и уставилась на карточку.

— Кажется, именно оно. Если хотите, я могу передать его вместе с бумажником в нашу лабораторию в…

— Нет, спасибо. Это улики в расследовании убийства, произошедшего в Ирландии. И они останутся здесь.

— Но, при всем моем уважении, наша лаборатория располагает самыми прогрессивными криминалистическими технологиями в мире.

Бернс положила оба пакета с уликами обратно в ящик.

— Не сомневаюсь. Что ж, хотя наша лаборатория располагает двумя парнями с банкой талька и увеличительным стеклом, первые результаты мы получим от них.

— Я не имела в виду…

— Да, — перебила Бернс, — разумеется. Полагаю, мы упускаем из виду общую картину, не так ли? Знаете ли вы, сколько раз за двадцать один год моей службы в полиции во входящей почте появлялись идеально сохранившиеся улики? Уже упакованные в спецпакеты, заметьте.

— Не могу даже представить…

— Ни разу. Ноль. Пшик. Этого не случалось никогда. За все это время я получила несколько анонимных признаний, пару неанонимных признаний и не одну, а целых три фотографии особых маленьких мужских друзей. Одного из которых мы, кстати, успешно идентифицировали в рамках опознания. В общем, поскольку наше с вами расследование приняло еще один необычный оборот, я хотела бы вернуться к предыдущему разговору. Вы рассказали мне абсолютно все, что мне следует знать об этом деле?

— Абсолютно.

— Без обид, агент Дав, но я не верю ни единому слову, слетающему с ваших уст.

— Мне очень жаль это слышать, детектив-суперинтендант. Я не испытываю к вам ничего, кроме глубочайшего уважения.

Бернс мрачно посмотрела на Дав. Даже если она пыталась над ней насмехаться, ее лицо сохраняло безупречную бесстрастность.

— Хорошо.

— В том маловероятном случае, если ваша лаборатория не найдет ничего на бумажнике…