Последние штрихи

— Франсес всегда говорила, что Гектор не плохой, а просто слабый… — сказал наконец лорд П. — Без стержня. Он всегда был слишком ведомым, даже когда учился в школе, вечно делал то, что велят другие. Нам с Франсес никогда не нравились мальчики, с которыми Гектор проводил время. Они были как раз из тех, с кем она не рекомендовала встречаться своим воспитанницам. Один — гонщик; неплохой парень, но отчаянный не в меру. Другой, сын наших друзей, совсем сбился с пути. Гектор, конечно, был очень славный мальчик, но ему не хватало нравственных ориентиров. Не знаю, как это получилось, только его так называемые друзья в трудную минуту поступили с ним не слишком красиво…

Лорд П. замолчал, словно вслушиваясь в эхо своего голоса. Ему действительно было больно такое говорить, но должна же я знать правду. Пусть и такую горькую.

— Никому не хочется думать про своего сына, что он вырос негодяем, — продолжал лорд П. — Боюсь, с Гектором получилось именно так.

Слова лорда П. как-то не очень вязались с обрывками воспоминаний о «красивом и милом» Гекторе, которые я слышала от Фрэнни.

— А что произошло? — спросила я. — Почему он уехал?

— Случилась автомобильная авария — там был один из его дружков. Но это не по его вине… — Лорд П. порывисто вздохнул. — Потом выяснилось, что авария связана с карточными долгами, в которых замешаны весьма темные личности. И вот тут как раз был виноват Гектор. Но он, вместо того чтобы по-мужски ответить за свои поступки, просто банально сбежал. Оставил записку, от которой Франсес едва не хватил удар: дескать, папа, мама, я совершил такое, после чего не смогу смотреть вам в глаза, пока не исправлю ошибку.

Я с такой силой вцепилась в театральную сумочку, что пайетки впечатались в кожу.

— Это когда он уехал в Аргентину? Вы нашли его?

— Нашли. Я потратил на поиски несколько лет. Нанял детективов, они прочесали всю Южную Америку. Вроде вышли на Гектора в Буэнос-Айресе, но он опять улизнул! — В голосе лорда П. промелькнуло нечто похожее на восхищение. — В жизни не видел человека, который так упрямо плыл бы по течению. Я потом еще долго пытался напасть на его след, даже сам несколько раз летал в Аргентину, но в этой стране слишком легко затеряться, особенно если есть деньги. — Он поднял взгляд. — В общем, в какой-то момент, Бетси, я понял, что больше не хочу искать своего единственного сына. Франсес продолжала писать ему на тот адрес, который у нее сохранился, но Гектор ни разу не ответил. Я и не сомневался, что он не станет отвечать. Мне казалось, если он решит, что это ему надо — неважно, по какой причине, — то сам найдет способ связаться с нами. Потом я, правда, еще раз пытался разыскать его, когда Франсес заболела… — Лорд П. развел руками. — Увы, и на этот раз Гектор не захотел найтись. Последние слова Франсес были о нем: все, говорит, простила бы ему, только бы вернулся. Нет, я ни за что не простил бы Гектора. Хотя бы потому, что Франсес так страдала из-за него в свои последние минуты.

В ту же секунду глаза мои защипало от слез, а в горле застряла едкая горечь.

— Но у Франсес была ты, — сказал лорд П. и слегка сжал мою руку. — Это очень хорошо, что у нее была ты… Ты принесла ей настоящее счастье.

Он посмотрел на меня своими запавшими, но по-прежнему голубыми глазами и улыбнулся. И я вдруг разом все поняла. Все события, подозрения, догадки и улики как будто в один момент разлеглись по полочкам. Скорее всего, девушка из Академии забеременела от Гектора, он стал играть на деньги, чтобы сбежать с ней, но попал в переделку, влез в долги — и вынужден был покинуть страну. После этого девушку выгнали разгневанные родители, она подбросила меня Филлиморам, а Гектор поклялся не возвращаться в Англию, пока не поправит дела. А может, моя мать тоже сбежала в Аргентину? Может, они уехали вместе и поэтому она, так же как он, не явилась на вечер памяти?

В таком случае ничего удивительного в том, что Фрэнни и лорд П. всю жизнь заботились обо мне как о родной — я ведь действительно им родная. Очень может быть, лорд П. поручил мне заняться спасением Академии в надежде, что для беспутной парочки это будет лишний повод вернуться. Похоже, я обязана расставить все точки над «i» не только для себя самой, но и для них — Гектора, Фрэнни и… и моей матери.

Я проглотила комок в горле. Значит, все произошло из-за меня! Из-за меня сбежал Гектор, и из-за меня Фрэнни умерла с тяжестью на сердце.

— Это я во всем виновата, простите, — сказала я.

— Не вини себя, — Лорд П. полез в карман за носовым платком. — Ты не должна винить себя! Ты единственное светлое пятно в этом кошмаре! — Он развернул платок и протянул мне. — Это не ты — это я должен извиниться, что посвятил тебя в столь гнусные подробности, — удрученно сказал он. — Бог свидетель, мне было бы приятнее рассказывать, что мой сын Гектор — успешный консультант по бизнесу с университетской степенью. Но как раз это я могу сказать не о нем, а о моей девочке. И я очень этим горжусь.

Он так и сказал: «моей девочке».