Последние сто дней рейха

За несколько минут до полуночи они взлетели и свободно пролетели оккупированную противником Голландию, Бельгию и Францию. Не долетев пятидесяти километров до Биарица, самолет упал в воду недалеко от пляжа у городка Сан-Себастьян. У Дегрелля было сломано пять ребер, но ему удалось добраться до Франко, где он и нашел убежище.

Как бы ни был Черчилль озабочен проблемами капитуляции, он не мог забыть осажденных в Праге и обратился с последним призывом к Эйзенхауэру: Надеюсь, что ваши планы не станут препятствием для наступления на Прагу, если у вас есть войска и если русские не опередят вас. Можете не отвечать по телефону, но сообщите, когда состоится наш следующий разговор.

У Эйзенхауэра не было намерений двигаться с места. Он и Трумэн считали, что судьба Праги их не касается.

На помощь городу пришел только Власов, и один полк РОА уже вел жестокие уличные бои с немецкими войсками. Вечером 7 мая генерал Буняченко узнал, что с юга к Праге подходит дивизия СС. Он приказал резервному полку окопаться на высотах в двенадцати километрах от города и "любой ценой" остановить противника.

Ближе к двенадцати часам следующего дня немцев удалось сдержать, но через несколько часов части Власова оставили город. Буняченко объяснил командиру полка, что их попросили уйти чехи, так как не нуждаются более в их помощи; танки маршала Конева уже находятся на подступах к городу{48}.

Власовцы опасались, что соотечественники их не пощадят, и ушли из города, который помогали спасти. Сбитые с толку и озлобленные, они двинулись на юго-запад. В отличие от похода на Прагу, теперь их никто не встречал цветами, не раздавал еду и не кричал "на здоровье!"{49}.

В Ялте Черчилль и Рузвельт согласились вернуть советских граждан в соответствующие оккупационные зоны, и большая часть тех, кто ушел на Запад, были в конечном итоге переданы русским. Временами это делалось с применением насилия со стороны англоамериканских охранников. В австрийском городке Линце группа казаков отказалась садиться в грузовики для эвакуации. Они окружили цепью свои семьи и голыми руками отбивались от британцев. По меньшей мере шестьдесят казаков погибли в ходе этой стычки, а остальные бросились в реку Драва, предпочитая утонуть, чем возвращаться в СССР.

Во второй половине дня генерала Рудольфа Труссена, командующего немецкими войсками в Праге, привели с завязанными глазами в штаб Чешского национального революционного совета, где уже находился под арестом его сын. Какой-то повстанец снял с него повязку; она смешно повисла на одном ухе, но генерал спокойно дожидался, пока ее не сняли полностью.

Несмотря на то, что генерал представлял разбитую армию, он спорил в течение почти четырех часов до тех пор, пока не уговорил чехов пропустить его людей на запад для сдачи американцам. Настроение у него, однако, было подавленное. В этот момент в комнату ввели его сына с перевязанной головой. "Все, что я могу сделать, так это пойти домой, сесть в канаву и смотреть на синее небо, - сказал генерал. - Однако мы заслужили это".

Это был день возмездия. По всему городу чехи расправлялись с немецкими солдатами и гражданскими лицами с яростью, которая накопилась в течение долгих лет оккупации.

Вскоре Прага стала свободной, и к тому времени когда наконец подошли русские, улицы были практически свободны от немцев. Русские приписывали себе освобождение Праги и западной Чехословакии и это должно было стать сильным оружием в последующей борьбе за власть в стране.

К утру 8 мая единственным местом тяжелых боев на Восточном фронте оставалась Югославия, где партизаны Тито практически окружили 200 000 солдат группы армий "Ф". За последние два месяца было уничтожено около ста тысяч немецких солдат.

Группа армий "Юг" под командованием Рендулича, австрийского историка, держала оборону от южной границы Австрии до границы с Чехословакией; однако после падения Вены четыре армии Рендулича практически боев не вели. Уверенный в том, то американцы и англичане присоединятся к нему в борьбе против большевиков, Рендулич отправил посланника к генерал-майору Уолтону Уокеру из 20-го американского корпуса за разрешением перебросить немецкий резерв через американскую линию фронта на восток. Уокер дал резкий отказ, и лишенный иллюзий Рендулич, которому ничего не было известно о переговорах в Реймсе, взял на себя ответственность за прекращение военных действий против Запада в девять часов утра того же дня. Четыре армии, противостоявшие русским, получили приказ прекратить сопротивление и уйти на запад.