Последние ворота Тьмы (СИ)

- Я хотел бы, - но как? Нелюди появились две недели назад, - во всяком случае, тогда их стало много. Уже тогда уходить было поздно. А сейчас...

- Хорошо, уйти нельзя. Понятно. А уехать?

- У нас не осталось машин. Поезда давно уже не ходят. Можно было уплыть, но море смыло все причалы. Оно словно взбесилось. Берег постоянно рушится. Я думаю...

- Что?

Яваун не ответил, неотрывно глядя на Лэйит. По его бело-золотистой коже вновь пополз румянец. Охэйо вздохнул.

- Ладно. Кстати, ты слышал что-нибудь об Одиноком Городе?

Яваун удивленно взглянул на него.

- Это он самый и есть.

13.

Какое-то время они молчали. Лэйми провел большую часть своей жизни, изучая истории Вторичного Мира, - и всё это время мечтал оказаться в Одиноком Городе. Что ж: теперь его мечта исполнилась, - но он, почему-то, вовсе не был этому рад. Хорошо ещё, что Лэйит и Наури, и даже Охэйо, вероятно, хотели того же, - окажись он тут в одиночку, он бы давно уже погиб.

Аннит толкнулся ногой, повернув кресло к окну, но отмолчаться ему не удалось. Лэйит грубо ткнула его в бок.

- Что всё это значит, черт возьми? - спросила она. - Куда ты нас привел?

- Мальчик. Я думаю, всё дело в мальчике, - хмуро ответил Охэйо. - Мы спокойно прошли мимо замученного ребенка, собираясь отправиться в миры, о которых мечтали, - то есть, в рай. Как бы вы сами поступили с такими? Это я мог бы предвидеть, но мы оказались там, где хотели... в какой-то степени.

- А эти гады? - гневно спросил Наури.

- По-моему, тебе понравилось их бить.

- Если бы не Сугха, вы сейчас наверняка сидели бы в тюрьме, - добавил Яваун. - До неё туда сажали даже за знакомство с иностранцами.

Наури повернулся к Охэйо.

- Когда ты уговорил меня оставить Миа, ты знал об этом?

- Нет. Но я не знал, что нас ждет, - а она, увы, не рождена для приключений. Её могло забросить в какое-нибудь тихое место и ты до конца дней гадал бы - куда именно.

- А почему тогда не разбросало нас?

Охэйо усмехнулся.

- Нас кое-что объединяет. Вы - пара кровосмесителей, а это, насколько я помню, смертный, то есть не отпускаемый грех. Мы с Лэйми убили более трехсот человек, когда в первый раз вышли за Зеркало. Там правили банды, и они заставили мирных жителей штурмовать селение, в котором мы укрылись. Убийство - грех ещё более тяжкий. Так что удивительного в том, что мир, где мы оказались, напоминает ад?

- И мы теперь должны умереть? - спросил Наури.

Охэйо продолжал улыбаться.

- Ни в коем случае. В аду полагается мучиться. Но, так как сюда нас послал не Бог, я думаю, есть шанс сбежать или как-то во всем разобраться. Небольшой, но своими придирками ты лишаешь нас и его.

С минуту Аннит и Наури сверлили друг друга взглядами - Наури с яростью, а глаза Охэйо были спокойными и даже несколько меланхоличными, лишь в углах его губ затаилась усмешка невыразимого никакими словами презрения. Это подействовало на Наури, как холодная вода. Он смутился и опустил взгляд. На этом вся дискуссия закончилась.

Глава 2:

О страхе и свободе

1.

Лэйми проснулся от грохота, более мощного, чем просто шум волн - рушился берег. Лэйит испуганно села в постели, потом вновь откинулась на подушку. Он бездумно обнял её. В комнате было темно и жарко; хотя влажная простыня была сбита в ногах, их нагие тела блестели от пота. Стараясь вновь заснуть, Лэйми смотрел в потолок. Приглушенный двойными стеклами равномерный пульс прибоя, казалось, стал громче, иногда прерываясь всплесками, - когда падала очередная подмытая глыба.

Он почти задремал, когда постель закачалась под ним. Снова грохот обвала, но уже гораздо сильнее - сначала гул, похожий на гул водопада, потом глухой удар, почти взрыв, - когда море сомкнулось над рухнувшей массой.

Лэйми поджал ноги. Скатившись с постели, он вскочил, и босиком прошлепал к узкому окну, но стекла запотели, и сквозь них ничего видно не было. Он открыл рамы. Хлынувший в комнату ледяной воздух показался ему на удивление свежим, и он лег животом на прохладный гладкий подоконник. Холодный ветер обдувал голые плечи, бедра обжигал исходивший от батареи жар.

Внизу, в огромном дворе, не было видно ни души, только слабый снежок поблескивал в призрачном свете темно-синего, тусклого фонаря, ложась на землю ровным, нетронутым слоем. Дальше, за черными джунглями мертвого парка, шумело невидимое отсюда море. Когда Лэйми появился здесь, он даже не слышал прибоя.

Ладони беззвучно поднявшейся Лэйит скользнули по его спине, потом она вся прижалась к нему. Лэйми повернулся к ней, сел на подоконник, потом откинулся назад. Бедра Лэйит обвили его бедра, двигаясь в ровном, уверенном ритме, она посмеивалась, упираясь ладонями в его грудь. Ребро рамы врезалось Лэйми в лопатки, голова повисла в воздухе. Мир перевернулся, кружился и плыл куда-то, - белесое в нависающих массивах домов небо и темная бездна под ним, из которой неисчислимыми искрами всплывал снег. Он невесомо ложился на голые плечи и тут же таял, сбегая щекотными каплями.