Последние времена

— Они действительно пострадали, но все здесь гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. В ряды христианских проповедников внедрились представители одной закрытой секты, никакого отношения к православию не имевшие. Сначала они считались одним из направлений иудаизма, потом от них открестились сами евреи. Эти люди, одержимые идеей завоевания мира и обладающие невероятной спайкой, смогли проникнуть во многие структуры власти, даже направлять их деятельность. Именно они устроили охоту на волхвов, пытали их, желая вытянуть столь необходимые знания, а потом убивали их носителей. Иногда убийства происходили руками русичей, но ведь и после Октябрьского переворота конкретными исполнителями приказов по уничтожению православных храмов иногда становились русские люди. А сегодня тот же самый чип вам наверняка вживлял русский врач.

Внезапно Варвара прервалась:

— На первый раз достаточно.

— А я бы вас слушала и слушала… — произнесла Алиса.

— Радомир сказал, вам следует отдохнуть и окончательно прийти в себя. Пойдемте, провожу к месту отдыха. Будьте спокойны, никто вас не потревожит.

Алиса шла за Варварой, продолжая размышлять: «Необычные люди, сколько же, наверное, они всего знают!»

Ее прежняя жизнь вдруг показалась кошмарной и противоестественной. Чем она занималась? Услаждала себя в плотских желаниях? Гуляла, веселилась? А мир, оказывается, много сложней и интереснее.

И тут вновь зазвучал на время притихший чудный хор звонких женских голосов. Он парил над лугами и полями, надо всем, что окружало здесь Алису. Она воскликнула:

— Я слышу их, но… где они?

— И здесь, и там. Они везде!

— Я не вижу их?!

— Придет время, увидите! А вот и ваше временное пристанище.

Обычный небольшой деревянный дом, ничем не отличающийся от остальных. Алиса уже ступила за порог, но на мгновение остановилась, желая вновь насладиться песней. Она вслушалась в слова: девушки пели о светлой Руси и о торжестве Божественной Истины.

Глава 19

Куда теперь? Расследовать дело дальше? Так я его практически раскрыл. Выяснить имя конкретного исполнителя убийцы Лены? Но ответят ли за преступление заказчики? И что у меня есть против них? Голословные утверждения? Конкретных фактов — кот наплакал. К тому же Оксана практически открыто намекнула о возможностях и связях «Розенкранца». Раз даже своим коллегам в этом деле она не доверяет.

Если вести активные поиски Алисы? По идее, это моя первейшая задача. Только где ее искать? Близких родственников у нее нет, двоюродные сестры и братья?.. Доверилась ли она им? И я не думаю, что кто-то из них вдруг сможет увезти Алису на черном БМВ. Все они (по ее же словам) люди простые. Я, конечно, проверю их биографии, только вряд ли найду для себя что-то новое.

И еще, когда я буду заниматься поисками Алисы, за мной наверняка будут следовать повсюду глаза и уши людей из «Розенкранца». Кажется, я и Капралова расколол: разговоры о нашем возможном сотрудничестве — полная чушь! Они, блин, только и мечтают, чтобы я занялся активными поисками своей помощницы.

Так что мне делать?

Я выбрал приглашение доктора Дорофеевой вновь посетить ее клинику. Она собиралась сообщить что-то важное?

Меня тот час проводили к Диане. Я опять сидел напротив очаровательного доктора, несмотря на все свои пока не разрешаемые проблемы, любовался ею, мысленно представил ее у себя дома. Она медленно раздевается и… хватит, с меня Валерии довольно!

Однако врач быстро вернула меня на сугубо профессиональную стезю.

— Я внимательно изучила записи нашей прошлой встречи, — сказала она.

— Жить буду?

— Будете, — ответила Диана. — Но как!

— Что вы хотите сказать?

— Можно жить совершенно здоровым, а можно — страдающим от болезни.

— А я нездоров?

— Пока не знаю. Меня по-прежнему интересует этот ваш странный провал в памяти. Давайте все-таки попробуем восстановить все, что вы почему-то забыли.

— И мне бы этого хотелось. Но если ничего не получится?

— Есть один вариант: вернемся к чуть более ранним событиям, что произошли до вашей драки в том баре, а затем — к чуть более поздним.

— Я согласен.

— Тогда пройдемте к моему аппарату.

Снова — та же раздвигающаяся стена и кресло, в которое врач предложила сесть. И опять меня погрузили в сон.

Вокруг меня кружило радужное колесо, да так быстро, что рябило в глазах. Но я не закрывал их, силился понять: откуда это? Что за место? Как я сюда попал? И как отсюда выйти?

Однако я очень скоро сообразил, что выйти нельзя. Тебе, вроде бы, никто не мешает поворачивать в ту или иную сторону. Но что толку? Везде одно и то же — лавина играющего разноцветья. Она поглощала собой все: звуки, запахи, контуры любых предметов. Постепенно глаза устали, я закрыл их, некоторое время брел в темноте, не падая, вообще не спотыкаясь, поскольку спотыкаться было не обо что. Брел, пока не рухнула надежда остановить лавину. И тогда я закричал: «Хватит!»

В тот же миг я почувствовал, как что-то изменилось. И тогда рискнул разомкнуть веки…