Последние звёзды (СИ)

– А будет ему радость, когда батя вернётся, – оба говорят шёпотом, с паузами, прислушиваясь.

– Или не вернётся...

– Мы же решили не убивать! Он ему отец всё же.

– Да помню, порешим остальных, его захватим... Всё, пришли.

Напарник схватил за руку.

– Стой! У них же стволы.

– У меня ружьё, надоел! Режем спящих, никто не дёрнется.

Обошли дом, заглянули в окно. Внутри темнота, вроде видна кровать... белки глаз!

– Чёрт!

Оба юркнули вниз, переглянулись.

– Показалось?

Чувствуя дрожь товарища, один снова прижался к стеклу, смотрел долго. Точно показалось. Поддел раму ножом и отворил, удалось без скрипа. Первый проник тихо – специально разулся, сразу присел. Второй за ним. Коснулся плеча, мол, я здесь, и комната взорвалась. Вспышка, потом грохот, рядом упало тело, захрипело. Снова грохот, хрип прервался. «Это выстрелы!» – понял лазутчик и замер, не в силах двинуться.

Баграт перевёл пистолет на вторую тень, та не шевелится, выстрелил, целясь в бок – не в сердце. Вылез из-под кровати, прыжком к окну, выглянул – чисто. Один дышит, придавил коленом.

– Что надо?

– Шепелев...

– Кто послал?

– Сами! Не надо...

– Врёшь, гад.

За спиной вскочили, засуетились, лязгнули затворы.

– Иваныч, Артём, к Серёге быстро! А ты за дом, тыл смотри, – Баграт кинул Шепелеву подобранный обрез.

Нападавший хрипит. Баграт схватил за волосы и рванул на себя.

– Кто послал?

– Чирик сказал: заработаем... Перехватим его и доставим молодому.

– Молодому? Чирик?

– Сыну Шепелева. Он... он давно мечтал отца слить. А вон Чирик...

Баграт проследил за взглядом, Чирик стал кучей тряпок и залил полы кровью.

Уж не ясно, привыкли ли тут к стрельбе, но проснулись сразу же. К дому стянулись со всех сторон с фонарями, вроде бы с ружьями. Застыли неподалёку.

– Они в теме? – шёпотом спросил Баграт, почувствовал коленом, как внизу мотают головой.

– Только мы, потому ночью пошли. Эти старшего уважают, – парень замолчал и поинтересовался робко. – Я бок не чувствую, перевязать бы...

– Рот закрой. Меня бы перевязал? То-то.

Подошёл, пригнувшись, Шепелев.

– Меня здесь не могут предать,я им верю

– Сиди тут, мало ли что.

Баграт поднял раненого, за шкирку вытащил на крыльцо, упёр ствол в спину.

– Ваш?!

– Да! Что стряслось? – говорил главный, не прятался.

– Я его убью. Подходи один, и поговорим.

Мужчина осмотрелся, прочёл что-то в глазах товарищей и медленно пошёл вперёд. Дробовик демонстративно положил на сгиб руки. Когда поднялся на крыльцо, закрыл спиной от стрелков, Баграт отпустил подранка, тот осел на пол.

– Внутри ещё один – мёртвый, вломились с ножами и ружьём. Что скажешь?

– Ничего. Будь моё желание, их было бы не двое, – мужик наклонился, взял парня за подбородок. – И не наши это. Вчера из города приехали за зерном.

– Ага-а! Это с ними завтра мы должны ехать? Вот спасибо!

Из двери Шепелев видел, как Баграт крепче сжал пистолет за спиной.

– Что мне сделать, чтобы ты верил?

– Отпусти всех и зайди в дом, там поболтаем.

– Знахаря кликну, не то парень кровью истечёт.

Расселись на кроватях друг напротив друга, Баграт смотрит мимо всех – в окно. Глава посёлка уже без ружья, но куртка топорщится.

– Ещё раз. Эти залётные, я ничего не знал. Зачем залезли – без понятия, может, грабить... но это глупо.

Баграт и Шепелев молчат, приходится продолжать.

– Что гадать, у него и спросим, пока жив.

Бедный парень, весь белый, ещё в сознании, наверняка уже трижды пожалел если не о содеянном, то о неудаче.

– Не мучай, мы уже спросили, – заявил Баграт. – Другое интересно...

В дверь постучали, попросили не стрелять. Вошёл Знахарь и Артём.

– Серёга в порядке, с ним Иваныч. Серёга спит как убитый.

– Так себе сравнение в его-то случае, – покачал головой Шепелев.

Знахарь занялся раненым, Баграт задал свой вопрос раненому.

– Ну мы чего... Можно, конечно, с утра вас увезти, в дороге разобраться. Но опасно, решили ночью. Сразу бы уехали.

– Точно, – всплеснул руками глава посёлка. – Машина уже гружёная.

Раненый понял, что умереть ему не дадут, разговорился.

– Чирик сказал, знает, кто к хозяину проведёт.

Шепелев фыркнул.

– Это и сам знаю, – повернулся, подался вперёд, заглянул главе в лицо. – Алексей, я давно тебя уважаю, ты меня. Спрошу две вещи, ответь правду.

– Валяй.

– Я тебе плохое делал?

– Не припомню.

– Значит, за меня пойдёшь?

– Глупости говоришь.

– А против сына моего? Против власти?

– Так вот в чём дело... Как же так вышло?

– Ответь мне, Алексей.

Мужик встал, отвернулся к окну, поковырял носком ботинка пол, как провинившийся школьник, и ответил негромко.

– У меня сотня человек здесь, мы зависим от города... Но предавать я тебя не буду. Лично всё сделаю, но остальных не втяну, извини.

– Это уже немало, спасибо.

Над горизонтом разлилась утренняя заря, кто сидел у окна – почуяли на лице свет, но не тепло. Пора было решать и решаться.

– В Абакан. Бояться нечего, у меня есть верные люди.

– У вашего сына их не больше?

– Не знаю, потому и еду в кузове.

Серёгу и пленного оставили, выехали поскорее, посёлок только просыпался. В зеркале долго был виден Алексей, он словно просил прощения. В жёстком кузове, разделив одну накидку, тряслись Шепелев с Багратом. Пахло зерном.