Последние звёзды уничтоженного мира

— Если бы она хотела выжить, то выжила бы. Какая жалость, что она оказалась такой бесполезной.

— Послушай! — отражение снова попыталось схватить Лизи, но без результата, — Как насчёт того, чтобы собрать свою хренову волю в грёбанный кулачок и вытащить нас из этого невероятного курорта?

Лизи нравилось здесь даже в компании этих нечётких отражений. Она помнила то состояние, в котором пребывала до этого места, и снова ощущать его не было никакого желания. Так что, двойник был прав, это место походило на курорт.

— Да твою мать! — закричало отражение, — Ты чё совсем тупая?! Какой нахрен курорт?

— Так ты сама сказала об этом, — хмыкнуло другое, — А она просто согласилась.

Свирепый крик заполнил пустоту, а за ним протянулось молчание. Все Лизи наблюдали друг за другом.

— Кажется я знаю один способ, как вытащить нас, — вдруг подала голос первая копия Лизи, появившаяся здесь, — Но не знаю, насколько это будет безопасно.

Настоящая Лизистрейт Гатаки почувствовала, как по всему пространству заискрилась энергия. Она покрыла всё тело Лизи, которое она стала ощущать. Тяжесть опускала её в неизвестность, где до этого существовали все воспоминания Лизи. Все картинки жизни промелькнули перед глазами, и одна осталась перед ней надолго.

Лес был сожжён. Вместо ровной земли возвышались холмы с перевёрнутыми деревьями. Их корни находились сверху, и подобные пейзажи напоминали фильмы ужасов про инопланетян. Дым поднимался из-под толстого слоя почвы, который скрывал застывающую лаву.

Лизи перевела взгляд вниз и увидела трёх мёртвых высших. Прислушавшись, Гатаки услышала шипение. Забыв про страх, она развернулась.

Три существа, напоминавшие тени, высунув длинные языки, извивались рядом с Лизи. Из глаз вытекали водопады белого дыма. Из нутра каждого доносились хрипы и стоны, как у настоящего человека. Но вряд ли они были таковые. Разве что в прошлом.

21

Весь мир проснулся, когда Адам Давет был объявлен в розыск. Правительство не рассчитывало на такой ажиотаж вокруг обычного человека, но и устраивать на него охоту тоже не планировало. Однако, узнав о смерти трёх высших из ОППД, среди которых была и Сара Коган, Уоти Габр поклялся лично выследить Адама. Он выступал перед высшими, часто упоминая, что «такие, как Давет» не опасны, но те, кто следуют за ним, несут большую угрозу.

О творениях Адама сразу узнали. Вокруг капсулы и перчатки строились целые легенды, услышав которые, сам Давет удивлённо бы ахнул. Но всех интересовало не столько применение этих устройств, сколько то, куда они подевались. Конечно, Габр не мог позволить высшим знать истину, поэтому создал слух о том, что капсулу уничтожили.

Читая статью об этом, Рейн Вайс хмыкнул. Если бы он знал, что останется жив после выступления о настоящем местоположении капсулы, то с радостью бы плюнул в лицо Габру. Но в сегодняшних реалиях его — бывшего сотрудника Академии, которого уволили за нападение, никто слушать не будет. Скорее упекут куда-нибудь в больницу, где он и прожил бы свои последние деньки.

— Ты какой-то загруженный сегодня, — улыбающееся личико выглянуло из-за угла.

Рей отложил планшет в сторону.

— С такими новостями по-другому быть не может.

Жена Рейна — Эрика, медленно вышла, показывая новое красное платье. Она извивалась вокруг Рейна, надеясь, что сможет вывести мужа из напряжённого состояния. Эрика села на колени Вайса, но тот лишь печально улыбнулся. Желание продолжать сразу пропало, и женщина уныло опустила плечи.

— Ну что такое, милый? — чувственно целовала Эрика холодную щёку, — Мне не нравится твоё состояние в последнее время.

Рейн не знал, как описать то, что он чувствовал. Ему хотелось помочь Адаму, но с другой стороны, он не мог вот так оставить Эрику. Но и к ней чувства в последнее время поменялись. Всё перевернулось вверх дном. Вайс не мог понять самого себя. Он блуждал в лабиринте, разыскивая верный путь, но постоянно натыкался на тупик. Могло ли быть так, что выхода нет?

— Не знаю, — ответил наконец-то Рейн, — Я, будто не в своей тарелке.

— В каком смысле?

— Всё это — неправильно. Я должен быть в другом месте.

Эрика пересела на диван. Её взгляд сразу поменялся. Стал сосредоточенным и серьёзным. Эрика редко была такой, и Рейну это нравилось. Он влюбился в простую, весёлую и жизнерадостную девушку. И так больно было наблюдать за тем, как он меняет её сам.

— Я так понимаю, — каждое слово давалось Эрике тяжело, — Этого не избежать?

Она поняла Рейна даже не услышав ничего конкретного. Великолепная женщина. Жаль, что их пути расходятся вот так. После десятков лет совместной жизни понять, что вы не подходите друг другу… И всё только по внутренним ощущениям, терзающим Рейна продолжительное время. Но лучше так, чем верить в иллюзии о взаимной любви.

— Эрика, — с теплотой в голосе произнёс Вайс, сидя рядом с ней на коленях, — Ты — прекрасна. Но я…

Что он? Он не знал, чего хочет, но решил говорить такие ужасные слова! Рейн всматривался в намокшие глаза жены и долго не решался открыть рот.

— Не надо ничего говорить. Делай, что должен.