Последние звёзды уничтоженного мира

Адам подошёл к столу и записал что-то в дневнике. Он застыл над записями, а потом резко перечеркнул всё написанное. Написав всё заново, Давет утвердительно кивнул.

— Тело Гюстава здесь?

— В машине. На улице оно быстро разморозится.

— Мне понадобиться примерно месяц, чтобы вернуть Гюстава.

— Многовато, — нахмурилась Лизи и кинула взгляд на чёрный дневник.

Адам захлопнул книжку и громко скомандовал:

— Иди отдохни. Я настрою капсулу.

«Трансдефференциация — второстепенное свойство капсулы. В любое тело генетически всторена подобная функция. Капсула служит активатором и поддерживает жизнедеятельность даже при наличии небольшого материала. Если в теле мало энергии, капсула восстанавливает её с помощью инитиума. Но сохраниться ли личность человека после воскрешения?»

Как оказалось, личность человека сохраняется, но энергия в воскресшем теле не может долго находиться в необходимом количестве. А из-за этого человек погибает. Гюстав Идо сразу после пробуждения чувствовал себя великолепно, но затем стал медленно всё забывать. Адам снова накачал Идо инитиумом и повесил кристалл этого вещества на шею, заметив интересное его свойство — он сдерживал энергию поблизости. Но надолго ли?

— Они ищут Оракула.

Лизи и Идо сидели в маленькой комнате дома Адама. И пока Гатаки активно рассказывала Давету всё произошедшее в суде, Идо молчал, всматриваясь в фиолетовое украшение на шее. Адам сразу заметил отречённое состояние профессора и понял, что кристалл вскоре перестанет помогать. Если бы у них были бесконечные запасы инитиума, то Гюстав просто мог постоянно вкалывать его.

— Рейн отказался, — продолжала рассказ Лизи, — Да и Уоти высказал логичную точку зрения: Рейн против него, то что мешает ему соврать?

— Ты разговаривала с кем-нибудь из присяжных? — спросил Адам.

— Да, та дамочка сказала, что они не в праве самостоятельно медитировать для таких целей. Всегда это делал Оракул или кто-то со стороны.

— Тогда передай ей, что Оракулов может быть и несколько, — Давет одарил Лизи высокомерным взглядом, но она знала, что сейчас он смотрит на ту самую «дамочку», — Так Уоти будет сложнее подкупить кого-то…

— Простите, — Идо медленно поднялся с места, — Я вас покину. Что-то мне нехорошо…

Он упал, не сделав и шага. Адам тут же подскочил к нему, осматривая ослабшего Гюстава. Не было никаких признаков, по которым бы Давет мог понять, что с профессором не так. Тогда он побежал за шприцом, чтобы вколоть немного инитиума, но вернувшись, Лизи отрицательно покачала головой. Гюстав Идо погиб во второй раз. Воскрешать его снова Адам не решился. Это было бы издевательство над мёртвым.

После этого Адам без раздумий ступил в капсулу. Он надеялся, что станет высшим и сможет внести свет в дела Правительства. Он знал, что исход может быть печальным, и после искусственно созданной метаморфозы, он мог умереть. Но это не было так важно. Если Ева не побоялась пожертвовать собой, то и он не боится. Он последует за ней. Даже в пугающую неизвестность.

После нападения Уоти на Оракулов войны ОППД направились в разные уголки мира на поиски Адама. Найти его было принципом для Габра. И когда новый генерал сообщил о найденном мёртвом теле Адама Давета, Уоти понял, что не сможет простить себя за содеянное. Габр знал, что Адам ненавидел его, как и все, кто в атмосфере войны пытался убить его. Но именно перед Адамом он хотел извиниться лично. И если бы Рейн Вайс не набросился на него, то, возможно, голоса подсознания, не захватили Уоти. И не пришлось бы им лежать на сожжённом поле. Бывший генерал ОППД, учитель Университета знающих и член Высшего Правительства — Уоти Габр. Бывший заседатель комитета по изучению энергии, работник Научной Академии и член первой исследовательской группы во главе профессора Гюстава Идо — Рейн Вайс. Первая высшая, основатель Высшего Правительства и Судья Высшего Суда — Лолита Босстром.

Мир погиб намного быстрее, чем он думал. Хоть наблюдать подобное — не в новинку, грусть всегда опускалась на его плечи тяжёлыми блоками. Ещё обидней было наблюдать за тем, как мир каждый раз расцветал, а затем за секунду сгорал, как засохшая ветвь. Он чувствовал боль всего, что умеет чувствовать. Проживал всё, что проживал каждый. Но было и нечто прекрасное в этом, ради чего всё живое живёт. Это нельзя понять, если ты помнишь только одну свою жизнь. А он жил уже долго. Бесконечно. Из раза в раз возвращаясь в эту вероятность. И видя одну и ту же картину: скорбящую Лолиту над мёртвым телом Рейна.

Может, он мог бы что-то поменять в этот раз?