Последний

— Я оптимист, детектив Конвей, поэтому предпочла бы думать, что это похоже на укус, — кивнула доктор Маркес, сохраняя на удивление спокойное выражение лица. — Судя по расстоянию между проколами, которое составляет примерно полтора дюйма, я поначалу предположила, что это могла сделать гюрза.

Грейс непонимающе нахмурилась.

— Гюрза?

— Левантская гадюка, — передернула плечами доктор Маркес. — По крайней мере, по расстоянию между ядовитыми трубчатыми зубами, очень похоже. У большинства змей расстояние между трубчатыми зубами не превышает половины дюйма. Есть еще вариант с королевской коброй, но в нем я сомневаюсь больше. Дело в том, что яд королевской кобры вызывает нервнопаралитический эффект: блокирует мускульные сокращения, вследствие чего в течение четверти часа наступает паралич дыхательной системы, однако причина смерти нашего юноши не асфиксия, а обширная черепно-мозговая травма.

— А яд гюрзы подействовал бы иначе?

— Яд гюрзы — сильное гемолитическое вещество, разрушающее структуру эритроцитов, что еще можно посчитать за правду на первый взгляд…

Грейс испытующе посмотрела на патологоанатома.

— Но вы сомневаетесь, что это была змея? — сокрушенно спросила она.

— Эта версия была у меня под сомнением хотя бы потому, что ни гюрза, ни королевская кобра в нашем регионе не водятся. Разве что, кто-то намеренно завел одну из этих змей в террариуме. Но тут дело даже в другом.

— Последствия отличаются от последствий укуса змеи, так? — вздохнула Грейс.

— Яд змеи, конечно, мог привести к плачевным последствиям для тела, но не к таким. Судя по тому, что лежало у меня на столе, я бы сказала, что Крис Келлер умер не меньше недели назад, а то и двух, и все время до момента обнаружения находился в агрессивной среде. К тому же из лаборатории пришел отчет прямо перед вашим приходом, детектив Конвей, и следов змеиного яда в теле Криса Келлера обнаружено не было. Зато был выявлен сильнейший дефект УФ-эндонуклеазы и фермента полимеразы-1. Я решила проверить это, основываясь на том, как быстро разлагается тело под ультрафиолетовыми лучами.

Грейс склонила голову.

— Вот теперь я совсем перестала вас понимать, — нахмурилась она. — Что это должно значить?

— Речь о белке, выявляющем участки ДНК, поврежденные ультрафиолетовыми лучами, и ферменте, участвующем в процессе восстановления разрывов ДНК.

— То есть, вы нашли подтверждение своему выводу о том, что тело Криса Келлера стоит беречь от света? — уточнила Грейс.

— Да, — кивнула доктор Маркес. — И даже могу предположить диагноз, который характерен для таких дефектов. К слову, на эту мысль навел меня Майкл Уиллоу — он заходил ко мне, и я упомянула об отчете. После даже испугалась, что он упадет в обморок, потому что Майкл резко побледнел, услышав об этом. Он вспомнил одно заболевание, которое в единичном случае он встречал в своей недалекой родословной: ксеродерма пигментная, слышали о таком?

Грейс недовольно покачала головой, но вынуждена была признать:

— Нет.

— Это хроническое наследственное заболевание, встречающееся примерно в одном случае на 250 тысяч.

— То есть, редкое, — хмыкнула Грейс.

— Достаточно, — кивнула доктор Маркес. — В основном встречается в регионах Средней Азии и Средиземноморского побережья Африки, но, в целом, больные ксеродермой могут встретиться и в нашем регионе. Чаще это заболевание наблюдается у девочек, хотя риску заболеть подвержены оба пола. По статистике считается, что чаще всего это заболевание возникает у детей, рожденных от родителей, которые были близкими кровными родственниками.

Грейс прищурилась.

— Это уж точно не про Винсента и Викторию Келлер.

— К тому же, ксеродерма выявляется обыкновенно в первый год жизни, чего у Криса Келлера, сами понимаете, не произошло. И характерных признаков не наблюдалось.

— А в чем… гм… суть этой болезни?

— В повышенной чувствительности кожи к солнечной радиации и ультрафиолетовым лучам. При пигментной ксеродерме наблюдаются изменения кожи, последовательно сменяющие друг друга: воспаления, гиперпигментация, атрофия, гиперкератоз и злокачественные опухоли и новообразования на коже. Также большой процент больных страдает от поражения глаз, начиная от конъюнктивита и заканчивая опухолями.

Грейс вздохнула.

Черт побери, только больше вопросов! И ни одного ответа…

— Чего у Криса Келлера тоже не наблюдалось. И чего уж точно не мог вызвать яд змеи, — она внимательно посмотрела на доктора Маркес. — Что же с ним произошло?

— К сожалению, ответа на этот вопрос у меня нет. Ни одно известное мне заболевание не может привести к подобным трупным изменениям за такой короткий срок, и я не представляю себе, что буду писать в своем заключении. Мне приходит в голову мысль далеко не самая радужная, и, если по дальнейшим анализам она подтвердится, сюда сгонят целую армию сотрудников ФБР и АНБ.

Грейс изумленно округлила глаза, догадываясь, куда клонит Тереза Маркес.

— Вы считаете, на этом юноше испытывали какое-то биологическое оружие?