Последний американец (СИ)

Сержант быстро оценил обстановку. Блейз ещё один круг с этим сияющим идиотом не протянет. А вот удастся ли загонять и на этом кругу Гонсалеса — был вопрос совершенно неочевидный. Нехотя признавшись себе, что «идиот» таки каким — то невероятным образом победил в этом негласном соревновании с армейским сержантом он отпустил обоих в столовую. Блейз шатаясь от неимоверной усталости вяловато отсалютовал и поплёлся по направлению к столовой. Гонсалес же… Взяв с места в карьер рванул так, что только пыль заклубилась над голой степью под взошедшим солнцем.

— Ну как первый день сержант Зим?

Услышал он сзади. Резко обернувшись и застыв по стойке смирно он узрел как всегда тихо и незаметно подкравшегося капитана Хорни.

— Нормально сэр! — бодро рявкнул сержант лихорадочно соображая заметит ли капитан досадно опухшее ухо или нет.

— Вольно… Есть «отличившиеся»?

— Да сэр! — всё также браво ответил сержант и расслабляясь перешёл на более спокойный тон. — Одного бегать отправил, другому…

— Руку сломал — слышал — хмыкнул капитан. — Давай отойдём и поговорим.

Они отошли чуть подальше от маршрута следования курсантов других отделений, чтобы случайные уши не услышали их приватный разговор.

— Так вот сэр…

— Ладно. — отмахнулся капитан. — Хватит официально. Нас тут никто не слышит. Расслабься.

— Хорошо. — ещё более расслабился сержант. — Там ещё было несколько. В общем, ребята неплохо зарекомендовали себя. Материал сырой… Но сделаем. Там есть один сын полковника. Хорошо себя зарекомендовал.

— А! Знаю. Япошка?

— Да.

— Его бы надо сразу определить на командные должности. Чтобы папаша был доволен. Пусть сын растёт.

Сержант кивнул, принимая к сведению.

— А белые вороны были?

— Был. Один. Ну полный идиот. Однако сильный и выносливый.

— Это кто именно? Доусон? Так он не только тупой… — пожал плечами капитан и посмотрел на сержанта ожидая продолжения. Но тот его огорошил.

— Не Доусон. Диего Гонсалес.

— Но ведь!.. — У капитана глаза на лоб полезли. Но тут уже у капитана любопытство взыграло. Он поумерил рвущееся удивление и более спокойным тоном с любопытством осведомился. — А чем он так выделился у тебя?

— Великолепно дерётся. Либо талантлив неумеренно, либо хорошо выучился. И вынослив как буйвол.

— Уж не скажешь ли ты, что он вышел сухим из всего того, что ты ему надавал? Неужели ты не смог его загнать? — с подначкой спросил капитан.

— Его не смог. А Блейз, которого я к нему приставил, чуть на плацу от переутомления богу душу не отдал. Гонсалесу — хоть бы что. Даже не вспотел. Всё своей идиотской улыбочкой сверкает.

— Ты хочешь сказать, что он Блейза загонял?!! — теперь уже неподдельно и сильно удивился капитан.

— Да. И я не представляю, как это могло случиться. Такой идиот и с такими физическими кондициями. Я вообще слыхал, что все дебилы отличаются большой силой и выносливостью. Наверное с этим Гонсалесом та же история.

— Всё так, но Гонсалес не дебил.

— Не понял?!

— Ты с ним поаккуратнее. Как я понял из твоего рассказа, он вёл себя как идиот. Так?

— Да сэр!

— Так я тебе говорю, что он играл под идиота. С такими случается. В его карточке записано, что у него Ай — Кью составляет двести десять.

— Может сто десять?

— Это может у тебя сто десять. — насмешливо оборвал сержанта капитан. — А у него двести десять! Там рядом с цифрой, можешь посмотреть в Деле, всё прописью повторено. Да ещё и восклицательный знак стоит. Видно он и того психолога из медкомиссии чем — то достал. Или изумил до потери пульса.

Сержант поник. Он был достаточно умный человек, чтобы сообразить где надо остановиться. Мигом все планы по «загибанию этого идиота Гонсалеса» вылетели из головы. Он воспринял это как факт и расслабился. Неисповедимы пути Господа. Этот «как бы идиот» — одно из его причуд. Если нельзя поломать, если нельзя «загнуть», то следует просто приручить. А это он хорошо умел. И не такие приручались.

Сержант криво ухмыльнулся и зашагал вслед за капитаном в сторону столовой.

****

Некоторое время курсанты с удивлением обсуждали новость — новичка, и, «как оно очевидно» идиота Диего Гонсалеса, неожиданно сделали командиром отделения. По какому — то «недоразумению» он был внезапно «приближен» и теперь находился постоянно «на подхвате» у сержанта. Сержант по — прежнему был официально командиром отделения и инструктором, но некоторые рутинные свои обязанности по командованию «этими остолопами» всё больше и больше перегружалась на Диего. Гонсалес превратился в эдакого ординарца при сержанте, за что часть ненависти, питаемая к жестокому инструктору, так или иначе перепадала и Диего.