Последний ангел

- Попробуем разобраться, хотя не легко, конечно, будет, поскольку устройство новое.

Заместитель министра достал бланк, написал на нем распоряжение и протянул Олегу Петровичу.

- Передайте Лаптевникову, он оформит. До свидания.

"Смотри ты, сработало!" - обрадовался Олег Петрович и, рассыпав несколько неуклюжих благодарностей, вылетел с драгоценной бумагой из кабинета: "Лаптевников? Знакомая фамилия, - копался он в памяти, шагая по длинным коридорам министерства. - Да это же тот самый чину та, который когда-то хамски ответил на письмо завода об ассортименте металла. Ну, заяц, теперь я тебе покажу!"

Кабинет у Лаптевникова оказался маленьким, насквозь прокуренным; маленьким и суетливым оказался и хозяин, задерганный почти непрерывными звонками трех телефонов. Его лысинку окружали легкие седые волосы, взвихренные, как дым. Большие запорожские усы свисали на подбородок, из-за них, как ствол орудия из башни танка, высовывалась сигарета, неминуемо спалившая бы эти длинные усы, не будь она вставлена в длинный мундштук. Толстые стекла очков в мощной оправе скрывали верхнюю часть лица. Бумагу заместителя министра Лаптевников принял благоговейно и, прочитав, бережно положил в средний ящик стола.

- Сделаем немедленно, - сказал он и, сняв очки, глянул на посетителя маленькими серыми глазами, заслезившимися от дыма. - Говорите адрес вашего предприятия и номер расчетного счета.

Олег Петрович сообщил, а Лаптевников записал что-то в блокноте и заверил:

- Сегодня же и дадим распоряжение в Дубну о немедленной отгрузке. Если задержатся больше недели, звоните вот по этому телефону.

Несмотря на его деловитость, старик выглядел таким беззащитным, что Олегу Петровичу расхотелось сводить с ним счеты, не таким он ему представлялся издали - он только осведомился, почему Лаптевников прошлый раз так категорически осадил завод.

- Припоминаю, было что-то в этом роде. Можно бы поднять документы у секретаря, но, в общем, понятно и без того. Не можем мы, милейший, увязать интересы всех заводов, чтобы никого не обидеть. Вашу цидулю я помню еще и потому, что вы ведь копию ее в газету "Индустрия" послали, а оттуда натравили на нас борзого сотрудника: делов было!

Не могут, вы поймите, не могут нам металлургические и метизные заводы отгружать продукцию в мелкой расфасовке, как сигареты. Они отгружают целыми составами, платформами! Товарные дворы станций тоже не расширишь, и количество перевалочных баз нельзя множить до бесконечности. Вам бы поработать здесь недельку, стало бы все понятно.

- А что остается делать нам?

- Да то же, что и делаете, пока не додумались до лучшего.

- Зачем же тогда было писать нам грозную отповедь?

- Не одергивать тоже нельзя, совсем распояшетесь.

Олег Петрович понял, махнул рукой и ушел, мирно простившись. А заместитель министра, закончив наиболее спешные дела, вспомнил о посетителе и вызвал своего секретаря:

- Чуть не забыл спросить, зачем вы утром пропустили ко мне Голого, я же просил не мешать?

Секретарь рассмеялся:

- Голых не было, что вы!

- Ну этого... Нагого, что ли?

- Прошел тут один, он сослался на вас, сказал, что примете.

- Что за вздор. Значит, вы без моего разрешения заказали ему пропуск?

- Я не заказывал.

- Так не без пропуска же он прошел! Выясните.

Вызванный с пропусками дежурный предъявил всю пачку, и секретарь сразу заметил бумажку, отличавшуюся от других даже по формату.

- Так это же простая записка! - воскликнул он и прочитал вслух:

"Благодарю за любезное содействие. Олег Нагой".

- Это что же такое? - воззрился он на дежурного, только сейчас понявшего, что стряслась беда.

- Оставьте его, пусть вернется на пост, - приказал заместитель министра. - Уж если этот новоявленный Остап Бендер сумел обговорить вас и меня, то чего же с него спрашивать.

- Прикажете затребовать Нагого сюда или сразу передать дело в органы?

Замминистра помедлил, потом поднялся из-за стола, посмотрел в окно, запер сейф и только тогда ответил:

- Собственно говоря, ничего противозаконного Нагой не совершил. Вряд ли можно считать предосудительным способность убедительно отстаивать интересы своего предприятия. Нагой не применял силу, действовал не из корысти, не обманывал и не делал подлога.

- Но - пропуск!

- А он и не назвал свою записку пропуском, он только поблагодарил нас в ней. Он просто нахал, но это мне даже нравится. Люблю рискованных людей. Оставьте без последствий, а сейчас вызовите мне машину к подъезду.

19

На пути из Москвы Олег Петрович был молчаливее обычного, и попытки Афины Павловны расшевелить его не имели успеха.

- Ну и помалкивай в тряпочку, если уж стал такой важный, - обиделась Афина Павловна и достала из сумочки переводный роман.