Последний автобус на Вудсток [СИ]

Упомянутый выше молодой человек подходит к прилавку и спрашивает блок сигарет Эмбасси. Миссис Бейнс достаёт из-под прилавка свёрток коричневого цвета.

Молодой человек переходит через дорогу и заходит в Букбиндерс Армс. Там он заказывает пива и сыру. Ему уже не терпится и не сидится на месте. Скоро пятичасовой автобус, до Вудстока теперь быстро, потому что открыли кольцевую. Пока он доберётся, мамаша уже приготовит ужин. А потом его никто не побеспокоит.

Он уже привык к такому раскладу трудового дня. Дороговато, конечно, но если потом сдать обратно — стоимость частично компенсируется. А пока он допивает пиво.

Мучает ли его комплекс вины? А то! Иногда как накатит — и парень начинает сокрушаться. Он отчётливо осознаёт, что преданность порно снижает порог чувствительности: он становится грубее, теряет остроту ощущений. Только сделать с этим ничего не может, бедолага.

Вот и опять в среду, шестого октября, мистер Джон Сандерс возвращается в отдел с отравой для тараканов и огнеупорным пластиком, и опять слышен визг пилы за дверью. Пашет, короче, парень.

* * *

В доме Кротеров по средам с семи до девяти вечера никого не бывает. Миссис Маргарет Кротер записалась в кружок для порядочных людей среднего возраста (что-то там о вопросах выживания природы и цивилизации), а дети Джеймс и Каролина плясали на дискотеке в местном клубе. Глава семейства мистер Бернард Кротер не разделял увлечений ни детей, ни жёнушки.

Вечером в среду второго октября Маргарет вышла из дома как обычно в шесть тридцать. Ей надо было добраться до Хидингтон Хилл, где проходили занятия. Она размышляла, где бы ей там поудобнее припарковать свою крошку, в августе подаренную Бернардом.

Она выбралась из гаража и покатила по тихой дороге. Нервничала немного за рулём, особенно в темноте, и ехала медленно. Независимость хороша: есть у тебя собственная тачка — и можно ехать куда заблагорассудится. Мимо пролетали машины. Включила ли она ближний свет?

Когда Маргарет впервые пришла к мысли о самоубийстве, машина казалась очень кстати. Однако теперь возникло сомнение, что вряд ли это произойдёт таким образом. Вождение пробуждало внутри инстинкт самосохранения. Да и не могла она превратить в смятый блин свою новую симпатичную крошку. Можно ведь и как-то по-другому…

Она аккуратно припарковалась, оставляя приличный зазор между соседними авто и её крошкой. Затем Маргарет вошла в четырехэтажное здание со стеклянными дверями. Вот и миссис Пальмер, член того же самого кружка.

Миссис Пальмер направляется в аудиторию С26.

— О! Миссис Кротер! Скучали без вас на той неделе. Приболели?

* * *

— Что с ними? — спросил Джеймс.

Маргарет уехала, а через пятнадцать минут Бернард Кротер сел на автобус до Лонгдейл Коледж. Там он обычно ужинал пару раз в неделю. Дети остались одни.

— Теперь вечно так, — сказала Каролина.

— Почти совсем друг с другом не разговаривают.

— Думаю, все мужья и жены так себя ведут.

— А раньше по-другому было!

— Да ты-то что можешь сделать?

— А сама-то ты что?

— Ты о чём?

— Да заткнись ты!

— Пошёл ты в пень!

— А ты вообще пошла сама знаешь куда!

В последнее время разговоры на этом и заканчивались. Во всяком случае, родичи больше ничего от них не слышали. Маргарет нервничала, а Бернард злился, и при этом оба размышляли, все на свете дети такие противные, или только их собственные.

Но в этот вечер в среду родители не удручались подобными размышлениями о Джеймсе и Каролине.

* * *

Бернарда пригласили на пирушку одного коллеги, который летом вышел на пенсию. Застолье было назначено на половину восьмого, поэтому Бернард завалил к Питу с запасом в полчаса, налил себе джину с вермутом и уселся в кресло. Кажется, ему нравился старикан Феликс Томпсет. Ну, жрёт он будь здоров да и пьёт как сапожник, а если верить слухам (а почему бы и не верить?), и все прочие грешки его не обошли. Но Феликс — отличный университетский старикан и именно по его совету колледж приобрёл собственность в начале шестидесятых, Феликс знал толк в такой сфере как инвестиции.

Бернард допил джин и поёжился. Потом они вместе с Питом отправились на пирушку к Феликсу по соседству.

— А, Бернард! Как дела, дружище? — на лице Феликса расцвела улыбка.

— Жаловаться не на что, — споткнувшись, ответил Бернард.

— А жёнушка как поживает?

Бернард взял херес.

— Прекрасно, прекрасно.

— Чудная женщина, — продолжил задумчиво Феликс.

Он уже начал смачно отмечать собственную годовщину, но у Бернарда как-то не получалось продемонстрировать своё ликование по этому поводу. Он призадумался о Маргарет, поскольку разговор свернул на эту тему, потом вовремя хихикнул, когда Феликс что-то там рассказывал о надписи на стене мужского туалета в министерстве.

— Охренительно, да? — заржал Феликс.