Последний барьер. Путешествие Суфия

Прошло достаточно времени, чтобы мои опасения превратились в страх, прежде чем дверь открылась и женщина вновь появилась в сопровождении мужчины. Женщина, бегло говорившая по-французски, принялась расспрашивать меня, почему я приехал в Стамбул и интересуюсь Обществом. Я очень старался ответить, но не мог понять, что же на самом деле она хотела узнать. Наконец она спросила: «Почему вы хотите увидеть Шейха?» Я был захвачен врасплох, но потом понял, что мой провожатый, брадобрей, должно быть, рассказал ей о моих поисках. Я попытался объяснить, что мой учитель дал мне задание, но мои объяснения выглядели очень запутанными. Казалось, что они не знают Хамида. Они продолжали спрашивать меня еще несколько минут. Женщина сказала резко: «Теперь идемте».

Мы взяли такси и поехали через одну из самых старых частей Стамбула. Был поздний вечер; город сверкал огнями, а на базарах все еще толпился народ. Машина остановилась на узкой улице, на которой дома стояли так близко друг напротив друга, что, перегнувшись из окна верхнего этажа, можно было пожать руку соседу из дома напротив. Мы выбрались из машины, позвонили в один из старых домов и стали ждать, глядя на балкон. Вскоре там появился старый человек в пижаме. Он помахал нам рукой и жестом показал, что сейчас спустится вниз, чтобы открыть нам. Когда он открыл дверь, он все еще был в пижаме, но поверх нее был надет голубой жакет. На стене верхней площадки лестницы была нарисована красивая красная роза пяти или шести футов в высоту. Мы разулись на коврике перед дверью, и я вошел в комнату, чтобы познакомиться с первым человеком из тех, к кому меня послали.

Около двух часов Шейх говорил с группой по-турецки, а его жена время от времени подавала чай и печенье. Все это время он не обращал на меня никакого внимания. Он смотрел на каждого по очереди, но когда его взгляд встречался с моим, он отводил глаза. Насколько я мог понять, они обсуждали какой-то отрывок из Корана. Все были возбуждены и постоянно раздавались возгласы «Аллах». Вдруг все начали плакать — после того как он что-то сказал. Прошло уже примерно восемь часов после моего визита к парикмахеру. Возможно, я совершил какую-то ошибку, и мне никогда не позволят поприветствовать этого Шейха и узнать, примут меня или нет. Видимо, он прочитал мои мысли, потому что вдруг повернулся ко мне и задал короткий прямой вопрос, который мне перевел на французский язык человек из Метафизического общества, сидевший справа от меня: «Почему вы пришли?»

Я начал объяснять, и какое-то время он слушал перевод, как будто он ему было очень интересно. Неожиданно ему стало скучно. Подняв руку, он остановил меня. Последовала пауза, а потом, глядя мне прямо в глаза, он начал говорить. Его голос и голос переводчика были единственными звуками в комнате — даже постоянный шум улицы, казалось, исчез.

— Жили-были две бабочки, одна в Лондоне, другая в Стамбуле. Они полетели навстречу друг другу, потому что любили, и когда они встретились, одна из них умерла. Вы понимаете?

После паузы он продолжил: — Когда черепаха откладывает яйца, она выкапывает для них яму, затем засыпает их песком и потом возвращается назад в море. Яйца насиживаются посредством магнетизма, а не только с помощью солнечного тепла, как думают люди. Потому что черепаха-мать все еще невидимо связана со своими яйцами, даже если возвращается в море. Когда появляются маленькие черепашки, то они стараются добраться до воды. Очень немногие достигают цели. Их поджидают птицы, стремящиеся поживиться крошечными созданиями, а если им все же удается добраться до моря, то там за ними охотятся рыбы, которые инстинктивно знают время появления черепашек. Из тысяч новорожденных черепашек только немногие выживают и возвращаются откладывать яйца.

Глядя на меня с великой нежностью, он добавил: — Таким образом, ты видишь, что Шейху необязательно знать своих учеников.

Группа, казалось, была очень счастлива: некоторые подходили, чтобы пожать мне руку, другие обнимали меня, целуя в обе щеки. Я был совершенно озадачен. Какое отношение имеют черепашки к Шейху и его ученикам? И к чему все эти разговоры о магнетизме и солнце? И если я, как подразумевалось, был бабочкой, по-видимому, той, что прилетела из Лондона, то почему я умер? Или это был Шейх?

Но прежде чем я успел углубиться в эти вопросы, Шейх снова поднял руку, призывая к молчанию. Потом он рассказал следующую историю.

— Рос однажды розовый куст. Его посадили так, чтобы его корни могли прорасти глубоко в землю, загодя приготовленную для него. Корни были Авраамом. В процессе роста розу нужно было тщательно подрезать, потому что иначе она могла стать дикой и не воплотила бы намерений садовника относительно нее. Ее ствол благодаря хорошей земле, глубоким корням и обрезке был прямыми сильным. Ствол был Моисеем. Однажды появилась на кусте самая прекрасная красная роза из когда-либо выраставших на земле. Этим бутоном был Иисус. Бутон распустился; цветком был Мухаммад.