Последний бой. Кто освободил Прагу?

А члены Чешской Народной рады в течение практически всего дня никак не могли договориться между собой в вопросе отношения к действиям власовцев. С одной стороны, уже даже самые непонятливые и оторванные от реальности осознавали сам факт того, что неожиданное появление в городе дивизии РОА для восставших явилось буквально спасительным чудом, с другой, какая-либо совместная деятельность с этими явными германскими коллаборантами бросала очень неприятную тень на новое чешское руководство. К тому же власовские представители начали выдвигать требования на некие политические заявления в эфире пражского радио, содержание которых никак не устраивало чешскую сторону, власовцы сами вступали в переговоры с германскими властями и командованием от собственного имени (см. предыдущую главу), а также не подчинялись и, судя по всему, осознавая свою силу, никак не собирались подчиняться местному руководству восстания. Коммуникация на уровне командования Русской Освободительной армии и повстанческих «штабов» заключалась лишь в том, что власовцы de facto просто поставили чешское руководство в известность о своих планах, никак и ничего с ним более не обсуждая. На местах кооперация ограничивалась, как правило, предоставлением частям РОА чешских проводников для помощи при передвижении войск по городу и связи с местными повстанческими организациями, во избежание недоразумений. Эта ситуация некоторых членов ЧНР озадачивала, некоторых злила или даже просто приводила в бешенство, но точно никого из них не устраивала, так как у всех них создавалось впечатление, что ведущую роль в событиях у них собираются «украсть» эти невесть откуда появившиеся в городе странные русские. Причем с самого начала до самого конца в вопросе о власовцах речь в ЧНР вообще не шла о военной стороне дела, тут-то как раз присутствие такой мощной поддержки всех как минимум устраивало, панический страх вызывали исключительно возможные политические последствия происходящего. Консультации по радио капитана Неханского с членами чехословацкого правительства в изгнании, часть которого все еще находилась в Лондоне, лишь укрепили опасения чехов – заместитель министра иностранных дел Хуберт Рипка[137] посоветовал пражскому руководству по возможности осуществлять коммуникацию с рядовыми или младшим командным составом РОА, не вступая в прямые контакты с высшим руководством, так как сам генерал Андрей Власов и его ближайшее окружение в СССР считаются злейшими предателями Родины и ненавистными военными преступниками, то есть в результате подобные действия могут сильно осложнить отношения с руководством Советского Союза.

Не известно, отдавали ли себе в этом отчет командиры РОА или осознавали ли в тот момент это сами чехи, но тем не менее, именно своими полностью независимыми действиями сами же власовцы сильно помогали членам Чешской Народной рады и иже с ними в создании им их собственного алиби на случай возможного обвинения ЧНР в сотрудничестве с нацистскими коллаборантами – «русская дивизия Вермахта» под командованием Буняченко по факту действовала в Праге с самого начала и все время исключительно самостоятельно, и с этим никак невозможно поспорить. Поэтому, в принципе, в этом контексте, сделанное вечером от имени ЧНР радиообращение выглядело даже вполне логично и закономерно: «Чешская Народная Рада заявляет, что действия войск генерала Власова против немецкой армии являются собственной инициативой этих частей, не существует никаких политических договоренностей между ними и Чешской Народной Радой. Совместные вооруженные действия против нацистов координируются военными штабами»[138]. Текст вышел на чешском языке и был адресован прежде всего, по крайней мере для начала, чешскому населению, но все это, естественно, не могло не дойти и до штаба Первой дивизии РОА в Праге. Особенно после отказа чешских представителей высылать в эфире требуемые им заявления, реакция на эту радиопередачу генерала Буняченко была вполне предсказуема – он был в бешенстве. Весь его план рушился прямо на глазах: американцы, находясь в одном часе езды от Праги, все еще почему-то не появлялись, то есть разговоры пленных шотландцев, как ни странно, могли оказаться правдой; чехи, в обмен на их собственное спасение и проливаемую его солдатами кровь, отказывались даже выйти навстречу и сделать всего лишь нужные заявления по радио – ведь ничего больше от них никто и не хотел; а немцы не то что не собирались сдаваться, наоборот, теперь активно наступали превосходящими силами, нанося его дивизии существенные потери.