Последний бой. Кто освободил Прагу?

Еще интересный факт: с самого начала Чешская Народная рада вообще никак не считалась с возникновением неких «военных» командных структур в Праге в лице штабов «Алекс» и «Бартош», их деятельность не признавала, соперничала с ними, на почве чего возникали даже попытки взаимного саботажа выданных приказов. Представителем военных, то есть бывшей чехословацкой армии, при ЧНР был назначен эмиссар из Лондона капитан Яромир Неханский (см. «Личности»), со своим радиопередатчиком осуществлявший связь с правительством Бенеша в эмиграции, а также штабс-капитан Веселый-Штайнер, которого ЧНР предварительно и назначила на должность будущего «Командующего всеми чешскими вооруженными силами». Надо заметить, что его воинское звание как раз по факту и отвечало бы реальному размеру и состоянию «вооруженных сил» в распоряжении Рады на тот момент… Но это так, к слову… Вследствие все-таки развернутой ими некоей реальной деятельности по организации людей на улицах и явно гораздо большего практического влияния на происходящее «военные штабы», находящиеся в Праге, Чешская Народная рада в конце концов признала и даже начала с ними сотрудничать. Хотя и с оговоркой, что это лишь временная необходимость на короткий срок, а сами штабы «Алекс» и «Бартош» являлись при том подчиненными ЧНР структурами. Занимавшийся тогда больше политикой, чем боевыми действиями, генерал Слунечко быстро согласился, а штаб генерала Кутлвашера подчинился штабу «Алекс».

* * *

…Около 22.00 часов 5 мая (то есть как раз уже во время предполагаемого начала «режима прекращения огня») в здании пражского полицейского управления была собрана делегация из пяти человек для ведения переговоров по принятию капитуляции и передаче власти с рейхсминистром К. Г. Франком. Практически сразу после сбора группа чешских представителей на автомобиле отправилась к Чернинскому дворцу – резиденции наивысшего германского представителя в Праге, имперского министра по делам Протектората Богемия и Моравия. Членами данной делегации являлись: уже упомянутый комиссар на пенсии Отакар Маршик, представитель пражской полиции при исполнении Эммануил Сазавский, от штаба «Бартош» подполковник Франтишек Бюргер и полковник Франтишек Герман, а также в качестве главы целой группы от Народной рады и одновременно в качестве представителя городской управы Владимир Прокоп.

Сразу же после прибытия делегатов в Чернинский дворец, к их немалому удивлению, охрана сначала вообще задержала их на входе, а потом им просто было сообщено, что рейхсминистр Франк в данный момент очень занят и не может никого принять. Через некоторое время, правда, парламентариям было предложено пока продолжать переговоры с шефом СД и полиции порядка Вейнманом, находившимся в своей резиденции на улице Под Каштанами в пражском районе Бубенеч. По дороге туда чешскую делегацию остановил, выгнал всех из машины и тут же обезоружил немецкий патруль. Дело было уже поздним вечером, ситуация в городе по-прежнему оставалась крайне беспокойной, так что данная поездка для пяти незаконно вооруженных чехов[86] именно в этот момент могла закончиться достаточно плачевно. Тем не менее немцы выслушали задержанных, после чего сами препроводили всех непосредственно к Вейнману.

На переговорах снова присутствовал и шеф гестапо оберштурмбаннфюрер СС Герке. Тема дискуссии снова фактически вернулась к изначальным положениям установления перемирия, правда, теперь речь шла уже о сроке в сорок восемь часов, на практически все тех же условиях, лишь с добавлением деталей и конкретики – прекращение огня, каждая сторона остается на своих занимаемых к вечеру пятого мая позициях, выведенные в город по тревоге части СС и Вермахта из состава Пражского гарнизона возвращаются в свои казармы и пункты дислокации, на улицах остаются лишь немецкие полицейские патрули для контроля за порядком, все вывешенные флаги остаются на своих местах [87]; Чешская Народная рада обязывалась обеспечить прекращение боевых действий со стороны повстанцев, как и остановить подготовку к дальнейшим боевым столкновениям, а также обратиться к населению с призывом прекратить какие-либо действия, могущие вести к нарушению перемирия, а уже после выполнения этих условий немецкая сторона выражала готовность переходить к политической дискуссии о возможной передаче власти. Причем выполнение всех этих условий со своей стороны немцы гарантировали лишь в случае согласия с ними и лично рейхсминистра К. Г. Франка.