Последний бой Лаврентия Берии

– Но кто-то же держал связь с русскими шпионами в Штатах! Кто-то же называл оперативным сотрудникам места и условия встреч! С кем-то выходили на связь русские резиденты! Какого черта делают ваши в МВД, если не могут этого выяснить!

– К вашему сведению, – русский тоже разозлился, но, в отличие от собеседника, стал говорить еще тише и еще спокойнее, – военно-промышленным шпионажем занимались не МВД, не МГБ и не Комитет информации. Им занимались разведывательные службы Специального комитета…

– …который теперь тоже в ваших руках! – сквозь зубы процедил иностранец. – Не можете разобраться в собственном наследстве? За что мы вам платим?

– Послушайте, господин Абнер, – чем больше сердился швейцарец, тем более невозмутимым становился русский. – Если вы думаете, будто мы получили все наследство, то глубоко ошибаетесь. Техническая документация специальных комитетов запутана до невероятности. Мы не можем собрать воедино ни одной важной разработки, все они разделены на мелкие задания и распылены по десяткам и сотням организаций. Нам нужна карта разработок, без нее даже ваши высоколобые аналитики ничего не поймут. А карты нет.

– И где же она?

– По всей видимости, все там же, в архиве Берии. Возможно, есть она и в службе безопасности спецкомитетов, но мы не можем понять, как устроена эта служба.

– То есть?

– Там имеются совершенно официальные структуры, занимающиеся режимом, охраной, обеспечением секретности. Ими ведал тот самый Мешик, который сейчас сидит в Лефортово. Однако мы не нашли никаких следов разведки и контрразведки. Они существовали, во многих документах мы находим ссылки на «службу № 1» и «службу № 2», но где искать сами эти службы, не знает никто. Если бы Мешику что-то было известно, мы бы поняли это по его поведению. Однако не похоже, чтобы он знал хоть на йоту больше своих официальных обязанностей.

– И снова все упирается в одного человека? – уточнил Эдгар.

– По-видимому, да.

– Так какого черта вы не берете его в работу? Гуманность проявляете?

– А куда спешить? – пожал плечами Лев Александрович. – Мы сейчас проводим одну операцию. Она, весьма вероятно, приведет нас к тем самым людям, которых мы не можем найти, а возможно, и к архивам. После ее окончания мы соберем всю информацию и тогда уже приступим к допросам главного. Куда он денется-то?

– Ну, смотрите, – буркнул Эдгар. – Время, конечно, ждет, но все же не слишком тяните. Рекомендую пару раз нажать на него как следует, пусть понервничает. Родных его хорошо допросили?

– Работаем и с ними. Сыну едва ли что-то известно, он молодой, разговорчивый, таким секреты не доверяют, а вот жена может знать многое. Видел я ее как-то раз – очень непростая женщина. Мы тут придумали для нее одну штуку…

– Вы полагаете, Берия такой дурак, что делился секретами с женой? – улыбнулся Абнер.

– Нет, не полагаю, – ответил Лев Александрович. – Но проверить надо, хуже не будет…

За полчаса до того к официанту, обслуживавшему столик, подошли два спокойных и серьезных молодых человека и предъявили хорошо знакомые работникам «Арагви» «корочки» госбезопасности. Никаких вопросов у пожилого официанта, имеющего тридцатилетний стаж работы в лучших ресторанах Москвы и лишь чуть-чуть меньший стаж службы в органах, не возникло. Один из визитеров немного повозился с фруктовой вазой, которую должны были отнести на столик скромно сидящей в глубине зала пары, а потом они уселись в пустой подсобке и включили небольшой магнитофон. Через несколько минут к ним присоединился третий, явно азиатского происхождения, надел наушники и стал с большим интересом слушать разговор.

Эдгар и его партийный собеседник говорили совершенно спокойно. Перед встречей русские заверили Абнера, что их столик не прослушивается. Тем не менее швейцарец, пока дожидался русского партнера, незаметно, но тщательно проверил столик и стулья. Он понятия не имел, что среди разработок Третьего спецкомитета[98] существовали подслушивающие устройства такой миниатюрности, что их можно прикрепить, например, в углубление под ножкой вазы для фруктов. Пройдет еще добрый десяток лет, прежде чем подобные устройства получат широкое применение за рубежом, а пока самый маленький из известных микрофонов можно было вмонтировать разве что в телефонную трубку.

Незадолго до окончания ужина человек, который слушал разговор, кивнул, и один из его помощников вышел позвонить по телефону. На другом конце провода откликнулся женский голос.

– Киска? Я скоро. Минут через двадцать выхожу, жди…

Пятнадцать минут спустя собеседники, распрощавшись, вышли из ресторана. Эдгар взял такси, а Лев Александрович, любитель пеших прогулок, решил немного пройтись. Чувствовал он себя несколько странно, но списал легкое недомогание на то, что, возможно, оказалось многовато коньяка.