Последний час

Но внезапно мужчину согнуло пополам, и он зашелся кашлем, за которым пришла тошнота, и его вырвало густой вязкой субстанцией. Мгновенно стало легче, в конечностях появились силы, и Пирсон понял, что дышит полной грудью.

Перед глазами ещё всё плыло, но несмотря на это, он заставил себя сесть и оглядеться. Он находился в маленькой одноместной камере с койкой, раковиной и туалетом. От руки мужчины тянулась тонкая трубка к подвешенной на стену капельнице.

Это мне больше не нужно.

Быстрым движением он избавился от катетера и поднялся, морщась от боли и пошатываясь. Ноги его почти не держали, но мужчина не собирался просто лежать. Его спасли не друзья, в этом он не сомневался, иначе бы он лежал не тут, а в одной из комнат Домена Власти или в его лазарете. А значит, он все ещё среди врагов.

Сила Самины — регенерация. Сейчас она позволяет Пирсону восстанавливаться с невероятной скоростью, но к сожалению, её эффект скоро сойдет на нет. Слишком мало энергии он взял, а восполнить её негде.

Даже этого мне хватит.

Пошатываясь, он приблизился к двери, но та оказалась закрыта.

— Ну разумеется… — едва слышно прошептал он.

Затем постарался прислушаться и увидеть все, что возможно. С противоположной стороны тоже была камера, но пустая, по бокам тоже камеры, но трудно понять, есть ли в них кто-то. Одно ясно: это какой-то тюремный блок. Вопрос лишь, чей именно?

Попытаться привлечь к себе внимание? Поговорить с возможными сокамерниками?

Нет.

Его пусть и не слишком свежий разум подсказывал, что тогда он потеряет хоть какой-то элемент неожиданности. Его не приковали. Возможно, они не ожидают, что он очнется так быстро, а значит это можно использовать.

Постояв немного, Пирсон вернулся и сел на койку. Хмурясь, он пытался вычленить из туманных воспоминаний все, что может пригодиться.

— Лифэтта… — это воспоминание всплыло в его разуме ярко и четко. Обнаженная девушка, подключенная ко множеству трубок, плавала в какой-то капсуле.

От мысли, что её тоже схватили, по спине пробежали мурашки. Возможно, Самина тоже где-то в такой же капсуле.

— Свет! Я должен их спасти! — голова все ещё соображала туго, но Пирсон собрался с мыслями и лег, постаравшись расслабиться. Из камеры просто так он не выберется, нужно подобрать удачный момент.

Сколько времени прошло, Пирсон не знал, ведь тут не было ни окна, ни часов, но по ощущениям — часов пять-шесть. За это время эффект от силы Самины сошел на нет, и теперь тело ощущалось налитым свинцом и неспособным даже подняться на ноги. Но есть ситуации, когда просто надо действовать, вне зависимости от состояния.

— А я ей говорю “Ты недостаточно хороша для меня”. — донеслось из коридора.

— Да ну, я не поверю, что ты отшил фурию.

— Клянусь Светом!

— И она после этого тебя не испепелила?

— Нет! Ещё больше заинтересовалась! Всё эти разговоры о разрядках и прочие лесбийские штуки — полная чушь. Просто членом надо уметь пользоваться, и что фурии, что простые бабы будут течь от мыслей о тебе.

собеседник недоверчиво фыркнул, нисколько не веря в услышанное.

Пирсон лег, делая вид, что все ещё без сознания. Двое мужчин остановились возле его камеры, в этом он был уверен. Послышался звон ключей и отпирающийся замок.

— Сейчас, господин Морлан сказал поменять этому типу капельницу.

— А кто он?

— Понятия не имею. Привезли день назад, сказали присматривать. Вчера его сильно корежило из-за отходняка. Его долгое время держали на какой-то сильновымудренной версии Блеска, но утром отпустило, и перевели сюда. По моему опыту он будет спать ещё несколько дней минимум.

Говоривший зашел в камеру. Пирсон слышал каждый его шаг.

Мужчина подошел к койке и, кажется, стал заниматься капельницей. Пирсон пока не решался открыть глаза и посмотреть, кто именно перед ним. Затем он услышал звук сменяемой капельницы. Скорее всего, руки мужчины сейчас заняты, и этим можно воспользоваться.

Открыв глаза, Пирсон резко подскочил и увидел перед собой худого лысого мужчину в очках с редкой светлой бородкой. На нем был белый халат, и к сожалению, ни намека на оружие, в отличие от второго: немолодой, полноватого. Увидев очнувшегося пленника, он мгновенно среагировал и выхватил оружие.

Пирсон действовал на опережение. Точный удар в лицо очкастому, сломавший тому нос, затем толчок, и Пирсон вытолкнул свою жертву из камеры прямо на охранника, не позволив последнему захлопнуть решетку.

Эти двое повалились на пол, и пока лысый хватался за разбитое лицо, второй мужчина уже спихивал товарища с себя и пытался взять на мушку пленника. Пирсон лишь в самый последний момент успел выбить оружие у того из рук, после чего ударить его в лицо.

И ещё раз.

Очкарик попытался встать и убежать, но Пирсон набросился на него со спины и впечатывал его лицо в пол раз за разом, пока тот перестал дергаться и затих. Пирсон поднялся, качнулся, чувствуя вновь навалившуюся усталость и тошноту, затем услышал шум позади, но прежде, чем успел прийти в себя, сзади на него навалился охранник, хватая горло Пирсона в захват.