Последний человек из Атлантиды

Старуха отдернула лиловую завесу, расшитую серебряными лилиями. В открывшейся раме между колонами сверкнула полоса поверхности океана, переливающаяся лунным серебристым светом. В комнату ворвался свежий ветер и колыхнул широкие концы пояса Сель.

Сель стояла у столика из слоновой кости, заставленного коробочками из яшмы, хрустальными и золотыми флакончиками удлиненной формы, миниатюрными чашечками из оникса и сердолика для белил и румян и маленькими статуэтками.

В протянутой руке она держала зеркало из полированной бронзы.

Полотняный кусок материи, вытканный змеями и цветами, узко стянутый у бедер, прикрывал ее тело до пояса. Сверх полотна быт повязан темно-синий широкий пояс, связанный узлом у живота. Концы пояса спускались ниже колен. Грудь, шея и руки были обнажены. Руки, выше локтя, были перехвачены браслетами в виде обвивавшихся змеек Мелкая чешуя их отливала зеленоватым золотом. На их приподнятых головках сверкали изумрудные глаза.

Сель любовалась собой в зеркало, поправляя распущенные черные волосы.

С одной стороны девушка была освещена красным огнем высокого бронзового светильника, с другой — голубым лучом луны, падавшим сквозь высокие колонны.

Бронзовое зеркало несколько золотило ее смуглый цвет кожи, и вместе с двойным освещением ее лицо, отраженное в зеркало, приобрело необычайно сложную окраску.

— Ца, сделай мне прическу. Много приехало гостей на праздник.

И Сель улеглась на низкую кушетку, покрытую шкурой леопарда.

— Едут и едут… Одних царей шестнадцать уже приехало… Царь Шеркулы, Агады, Эреха, Ура, Ишна, Марсама, Атцора — всех не перечесть… Могуч Гуам-Атагуераган! Весь мир покорили атланты. Взять, к примеру, хотя бы царя Ашура. Каково ему-то на поклон ехать! А не откажешься…

— Ца, какой я сегодня сон видела! Будто моя голубку схватил коршун и уносит. Я стала кричать, а голоса нет… Вдруг орел поднялся и — камнем на коршуна! И ни задрались так, что летели перья. Но тут я проснулась. Какая досада!… Я так и не узнала, спас ли орел голубку… Как ты думаешь, что означает этот сон? Спросить разве у Эльзаира? О н хорошо толкует сны.

— И спрашивать нечего. Я сама растолкую. Голубка — это ты. Из-за тебя уж давно пух и перья летят, ссорятся женихи, значит. Вот, слыхала я, что царь Ашура опять сватается за тебя. Он и в прошлом году сватался.

— Этот черный, с длинной бородой в кудряшках? Чтобы я поехала с этим коршуном на край света, оставила свою прекрасную сторону? Ни за что!

— Слово царское — закон. Не по нашей воле делается!

— Я сама себе — слово царское. Ну, это мы посмотрим! Что ты долго возишься с прической?

— Готово. Какое платье прикажешь подать к завтрашнему празднику?

— Завтра не платье, а латы, меч и копье!

И она резкое движение рукой, как бы рассекая мечом воздух. Под тонкой кожей заиграли хорошо развитые мускулы.

— Я завтра еду с отрядом своих амазонок. Пусть знают все эти иностранные соколы и орлы, что дочери атлантов владеют копьем и мечом не хуже их воинов. Может быть, это отобьет у них охоту брать в жены амазонку.

Протянув плащ под правую руку, она свободным движением закинула конец его на левое плечо.

— Заколи на плече! Опять волочиться будет, — ворчливо сказала Ца и подала Сель булавку, сделанную из красной яшмы в виде человеческого сердца, пронзенного золотой стрелой.

Сель улыбнулась, взглянув на этот древний символ несчастной любви. Брошь была сделала рабом Адиширной-Гуанчем, ваятелем и придворным ювелиром.

— Что делает Адиширна-Гуанч? Как его Золотые Сады? Он успеет их закончить к празднику?

— Говорят, все готово. Он там, в садах.

— Я пойду посмотреть на его работу!

— Что ты, Сель!… — замахала руками Ца. — Отец строго запретил входить в Золотые Сады, пока они не будут окончены. Завтра их откроют, тогда смотри сколько хочешь!

— Я потихоньку!… У меня есть ключ.

— Ни один ключ не подходит к замкам, открывающим Золотые Сады.

— А мой подойдет!

Ца подозрительно посмотрела на свою воспитанницу.

— Откуда он у тебя?… Уж не сам ли Адиширна-Гуанч преподнес его тебе?

— А хоть бы и так! — И, рассмеявшись, Сель обняла Ца. — Идем со мной, моя старушка…

Ца была обезоружена лаской своей любимицы.

— А вдруг отец придет туда и застанет тебя?

— Он сейчас занят своими государственными делами. Вот что: пройдем к нему и посмотрим, что он делает. Если у него с докладом Шишен-Итца, то можно бродить безопасно в Золотых Садах хоть до утра.

Ца неодобрительно покачала головой, но поплелась, ковыляя, за девушкой.

ГУАН-АТАГУЕРАГАН, ЦАРЬ АТЛАНТИДЫ

Царь занимался государственными делами в длинной, уз кой комнате, без колонн. Стены были покрыты бронзовыми барельефами, изображавшими подвиги царей Атлантиды. Низ стен, на высоте двадцати локтей, был увешан цветными коврами, с вытканными сценами из мифологии. Над самым потолком, сквозь квадратные окна, виднелось звездное небо. Другой ряд окон выходил во внутренние помещения дворца, на второй этаж. Сюда и забралась Сель со своей нянькой и заглянула вниз из-за шелковой занавески окна.