Последний день лета

Из арки неспешно выдвинулся незнакомый старшак в кожане. Переломанный нос пеньком торчал на его плоском лице, а короткая стрижка была почему-то наполовину седой. Пух, никогда ранее его не видевший, подумал, что Сися и Бурый на его фоне выглядят как лохи из хора при Дворце культуры Обувной фабрики. Бравада Крюгера моментально сошла на нет — ситуация стала откровенно стремной.

Шварц не обратил внимания на протянутую Сисей руку, порылся в отвисшем кармане своих треников и вынул оттуда нож-выкидуху.

Лезвие щелкнуло и поймало луч вечернего солнца.

Сися отшатнулся, выпучив глаза.

Пух описался и побежал прочь, не разбирая дороги. Никто не попытался его остановить.

— Я тебя сейчас научу, — Шварц протянул Сисе нож, который тот неохотно взял, стрельнув глазами на пустые балконы. — Вон тот жирный сдриснул, да? Ты тему просек?

Он выжидательно посмотрел на Сисю, который непонимающе помотал головой. Шварц поморщился.

— Блять, че ты тупишь? Он, по ходу, не уважает тебя, понял? Срал на тебя, на твои постановы, на твой район.

— Так я… э-э-э… чего теперь?.. Он хер знает куда уже упиздячил…

Шварц недовольно сплюнул.

— Другому обсосу за него поясни. Любого выбирай — вон того гондона потыкай, чтобы мамка не узнала.

— Сука! Не смей о маме!.. — Новенький, о котором шла речь, затрясся крупной дрожью.

Брови Шварца поползли на лоб. Он выглядел по-настоящему, непритворно удивленным — даже, кажется, шокированным, — но через секунду справился с недоумением, хмыкнул и забрал нож из потной Сисиной ладони.

— Нет: тебя, блядина, я сам порежу…

— Никого ты не порежешь.

Шаман вывернул откуда-то из-за гаражей, спокойно улыбаясь. На лбу у него блестели капли пота, футболка и даже шорты были покрыты влажными пятнами, — но, несмотря на только что закончившуюся интенсивную пробежку, дышал он ровно и выглядел абсолютно свежим.

— Уебывай отсюда, — рыкнул Сися, принявший Шамана за случайного физкультурника.

Неожиданно Шварц больно пнул его в бедро.

— Базар фильтруй, — шикнул он. — Это Шамана Большого брательник.

— Пи-и-издец, — обреченно выдохнул Бурый.

Шаман Большой был правой рукой Фармацевта — и закусываться с его братом можно было не на шутку заебаться.

— Слышишь, Шаманенок, — аккуратно начал Шварц.

Саша отреагировал молниеносно и в полном соответствии с бригадным этикетом:

— Ты меня на слышишь не бери, слышишь.

— Вопрос вообще не твой, — вкрадчиво продолжил собеседник. — Ты иди своей дорогой, нормально всё.

Шаман повернулся к одноклассникам, словно Шварца больше не существовало. Он хлопнул Новенького по плечу, отряхнул грязнющего Крюгера и спросил:

— В поряде, пацаны?

Крюгер, успевший забыть о недавней боли и унижении, энергично закивал. Он словно бы провалился в боевик с Чаком Норрисом!.. Точнее, нет — с Чарльзом Бронсоном! «Жажда смерти 5»!

Новенький исподлобья рассматривал старших пацанов и шевелил губами, словно что-то высчитывая. Наконец он кивнул своим мыслям и отвернулся.

Шварц помялся, потом сложил нож, сунул его в карман и повернулся к Сисе (он второй день подряд делал вид, что не замечает Бурого).

— Ладно, прем отсюда. Потом порешаем.

— Валите нахер, мудаки вонючие! — радостно крикнул Крюгер.

Это была, как говорили в другом боевике, большая ошибка.

— А то что ты сделаешь? — обернувшись, вкрадчиво поинтересовался Шварц. Его глубоко посаженные глаза нехорошо блеснули, а в руке сам собой снова образовался нож.

Улыбка Шамана слегка померкла — точнее, превратилась в оскал.

Бурый, в попытке разрядить ситуацию, примирительно выставил руки и обратился к Шаману:

— Ты это, слышь!.. Твой брательник за лошню бы не впрягся. Не позорься!..

— А то что ты сделаешь? — эхом ответил Шаман. Не дождавшись ответа, он добавил: — Я за брата не решаю, он за меня тоже. У каждого свои расклады. Короче, долго моросить будем? Биться готов?

Бурый показал всем своим видом, что не готов, и умоляюще уставился на Сисю. Тот отвернулся.

Шварц скривился, снова убрал нож и пошел по направлению к арке. Шаман, не повышая голоса, сказал вслед:

— Вопросы остались — найдешь меня.

По напрягшейся спине Шварца было понятно, что он всё услышал.

Шаман повернулся к Крюгеру с Новеньким и улыбнулся обычной, не страшной улыбкой.

— Че-как, парни? Чего загрустили? Пошли газировки попьем, сушняк пиздец!

Питон, наблюдавший за этой сценой из темного вонючего проема между гаражами, не мог поверить своим ушам. Глазам он тоже поверить не мог.

16

— Но зачем?!

— Что «зачем»?

— Зачем он за нас вписался?

Помятые, но не сломленные Крюгер с Новеньким пробирались по шанхайским кушерям по направлению к 5-й линии.

Их спаситель четверть часа назад двинул в сторону ЦГБ — предварительно, как и обещал, напоив их минералкой из магазина «Маяк». Лимонад Шаман покупать отказался («Нахера вам столько сахара в крови, парни?»), вместо этого угостив одноклассников горьковатыми «Ессентуками», — Крюгер всё еще ощущал медный привкус у основания языка и периодически шумно порыгивал.