Последний день Славена. Том 1

Значит, данные о том, что Гостомысл выехал к бодричам с посольством, оказались верными. Иначе Буривой вызвал бы к себе старшего сына, а Вадимира оставил бы хозяйничать в Славене. И вполне вероятно, что Гостомысл взял с собой и Войномира, чтобы удалить его от основных мест схваток и сражений. В отсутствие Войномира словенам будет жить спокойнее.

– Вадимир поехал… Словене жалеют, что Гостомысла нет. Значит, Словен без правящей руки остался. Не понимаю… – рассуждал Смык.

– А не желает ли Вадимир сам князем стать – случаем воспользоваться, и брата обойти? – спросил, остановившись справа от воеводы, дружинник Верещага.

– Если сам не додумался, след и подсказать бы ему… – добавил, с другого бока подъехав, дружинник Боживой. – Ежели они промеж себе перегрызутся, нам это будет только на руку…

Славер мнение дружинников внешне проигнорировал, хотя мысль в голову отложил. Но об этом можно и позже подумать, со знающими дело людьми посоветовавшись. Хотя все подобные методы больше подходят для посадников, чем для воевод, потому что интриги разводить – воя недостойно.

– Ещё что? – спросил Смыка.

Купец закашлялся, поперхнувшись ответом, но потом всё же сказал:

– Ещё меня спрашивают, правда ли, что варяги войной на Славен идти намереваются.

– Ты, конечно, сказал, что правда.

– Как можно, воевода! – Смык даже носом от возмущения зафыркал, как кот, почуявший собаку. – Я посоветовал рукавицу потяжельше одеть, и дать аккурат по челу тому, кто такое болтает. Наши дела, мол, торговые, и два торговых города дружить должны. А ты напраслину на меня не сказывай.

– Ладно-ладно, пошутил я, – ухмыльнулся Славер в бороду.

– Куда едем-то, на торги? – поинтересовался купец, когда маленькая кавалькада остановилась на перекрёстке.

– Покупать нам, кажись, и нечего. Прогуляемся-ка вдоль городских стен. И так, чтобы на нас внимания меньше обращали. Показывай.

– Тогда – туда, – Смык направил лошадь через мощёную обтёсанными по поверхности брёвнами улочку. – Всё одно потом к Волхову выедем, а там к мосту сворачивать…

Ехали медленно, чтобы Славер мог осмотреть всё, что ему осмотреть хочется. А осмотреть ему, как человеку, заинтересованному особо, хотелось каждый участок стены, и отыскать по возможности самые слабые места, где оборона наименее способна выдержать прорыв. Но откровенно слабых мест Славер не увидел. Для этого следовало бы на стены подняться, что, конечно же, вызовет подозрения городской стражи. И с другой стороны, с наружной, проехать следовало бы. Но там вообще будешь под приглядом. Нельзя свой интерес показывать так откровенно. Показать – значит, насторожить. А разговоры-то и без того идут. Значит, словене недоверие к соседям испытывают серьёзное. И настороже они.

Основанием городских стен служили дубовые срубы-городни[124], засыпанные изнутри, как и полагается, землёй вперемешку с мелкими камнями, непригодными для строительства. В отдельных участках вместо срубов шла настоящая каменная кладка, но таких участков было мало. Внутри камня тоже, как и полагается, насыпана и утрамбована земля – для крепости и устойчивости стен, чтобы никакой «баран»[125] своротить угловую связку городни, и стену тем свалить, не смог. Чуть дальше, где стены были поновее, устанавливались тарасы[126], о чём говорили входные двери в них. В общем, основание возвышалось над городом на добрый десяток локтей[127]. А уже на городни и на тарасы ставились тыны из таких же отёсанных брёвен. Здесь высота стены уже достигала пятнадцати, а то и двадцати локтей[128] с тем, чтобы высота эта вместе с основанием везде была ровной для взгляда со стороны, и нигде не оказалась ниже двадцати пяти – тридцати локтей[129]. Иначе город частично оставался бы открытым для стрельбы издали, и защитники какой-то из высоких стен могли бы получить при стрельбе под острым углом через низкую стену стрелу в спину. Тарасы и городни поверху крыты настилом, с которого удобно стрелять в вырубленные в тыне бойницы. Изнутри, поверху, вдоль всей стены, ставилась обязательные полати, к которым вели лестницы из обыкновенных брёвен, в брёвна вставили частые поперечины из жердин. Удобства мало, но разве вою нужно удобство? Главное, иметь возможность вовремя подняться в нужном месте, и не дать врагу подняться на ту же стену с другой стороны.

С полатей обычно стреляли поверх тына. Таким образом, защитники города имели возможность стрелять в нападавших в три этажа – из тарас, там, где городни на них сменили, с настила над тарасами и городнями, и с полатей.

Но со стен обычно не только стреляют. Даже не поднимаясь по малоудобным лестницам, Славер увидел, что на полатях уложены кучки камней на случай обороны. А дальше, когда стали подъезжать к Волхову, где вся стена из-за высоты берега была сооружена только из наклонённого наружу, и снаружи же подпёртого насыпью тына, два десятка работных людей, поднимали на полати новые камни. Видно было, что отъезд Вадимира не сказался на обороноспособности города. К войне здесь были готовы, и готовились дополнительно.