Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

— Надо залить бензина.

Он рассчитывал на неизменный магазин при заправочной станции, где собирался прикупить чего-нибудь спиртного.

— Больше полубака, — протестуя, ойкнул Гойман.

— Что бы ты понимал, ситуация может сложиться как угодно. Ещё надо закупить продуктов.

— Пожалуй ты прав, — поддержала его Софья.

— Как я понял из сообщений, нападению подверглись прибрежные зоны, — Михаил, хлебнув остатки виски, закашлялся — жидкость пошла не в то горло. Поморщившись ещё несколько минут, прочищая трахею, он продолжил, — чем дальше мы отъедем вглубь материка, тем будем в большей безопасности. Единственное что меня пугает, если население слетит с катушек. Например, как было в Новом Орлеане во время наводнения. Хорошо бы раздобыть какого-нибудь оружия…, пистолетик…

— Во как раздухарился, — язвительно прервала его Софья, — что-то я раньше за тобой таких командирских способностей не замечала.

— Полиции на дорогах стало больше, — заметил Гойман, выглядывая вверх лобового стекла, — и вероятно военная авиация. Власти быстро возьмут всё под контроль.

— Интернет уж точно, — сзади донеслось ворчание Софьяю, — зарубили все сайты.

Она с психом отбросила ноутбук, — а у нас тут один герой, начитавшись книжек про апокалипсисы, собрался проиграться войну, нализавшись по самую макушку.

— А тебе уж точно бояться нечего. Тебя сожрёт собственная язва, — лениво отгавкивался Михаил.

— Заправка, — Гойман стал прижиматься правей.

— Нет! — Михаил увидел серебристый «Мустанг», обогнавший их несколько минут назад, — давай на другую.

Через пятнадцать минут езды впереди появился «шелловский» логотип и они подкатили к заправочной колонке. Оставив Гоймана у машины, они ринулись в минимаркет.

— Не забудь взять аптечку и эти ваши… гигиеническую хрень. Вы же, современные бабы, без этого теперь ни шагу, — торопливо проговорил Михаил, направляясь первым делом в туалет. Скользнувшая за стеклянную дверь супруга даже не оглянулась.

В минимаркете был небольшой барчик и несколько человек. Позабыв об остывающих чашках с кофе они не отрываясь смотрели на экран телевизора. Михаил пробежал взглядом в поисках Софьи, и удовлетворённо кивнув (та носилась с тележкой меж рядов, наваливая в неё всякой всячины), тоже уставился на экран.

«Ох, ты твою мать»! Картина потрясала, напомнив шокирующие кадры 11 сентября — встревающие в небоскрёбы самолёты с последующим грандиозным обрушением башен. Хотя сейчас позировал явно не Нью-Йорк, но быстро сменяющиеся кадры выхватывали высотные дома, дымы и вспышки взрывов, снующие вертолёты, забитые пробками дороги, сожжённые остовы автомобилей. Трупы корректно показывали издалека, но на бегущих от войны людей камера оперативно накатывала, выбирая раненых и оказывающих им помощь медиков, полицию и военных. Особенно впечатлил вид полностью полыхающего здания этажей на десять и сыпавшиеся с крыши фигурки, уже подцепившие первые языки пламени. Комментарии захлёбывающего репортёра добавляли новых подробностей, расширяя масштабы катастрофы.

— Я готова, — Софья покатила тележку к кассе, доставая карточку для оплаты.

Недовольный парень, постоянно косящийся в телевизор, почти не глядя на закупки, быстро пропускал товар через кассу.

— Давай, давай, — махнул рукой на вход Михаил — кадры с экрана почем-то подстёгивали, заставляя спешить, словно за ними кто-то гнался. Сам метнулся к алкогольной полке, прихватывая не меньше полдюжины бутылок виски.

Расплатился наличными. Реально торопился. Этот сука кассир засунул все шесть бутылок в один дохлый целлофановый пакет, и он, выйдя из магазина, не сделал и трёх шагов почувствовал, что тара безнадёжно рвётся. А это ж немыслимо — содержимое на уровне бесценности.

Тут надо сказать, что опыт у него уже был. Самый лучший способ не разгрохать стеклянное, либо сразу (но плавно) опустить пакет с несомым, пока бутылки ещё не вывалились, тем самым уменьшить высоту падения, либо подставить ногу и смягчить вынужденную посадку.

Пока он собирал раскатившиеся бутылки, события у заправочной колонки, где стоял минивэн и застыл покорным пенюхом Гойман, развивались бурно и динамично.

Гойман почти залил бак под завязку, как подкатил хулиганистый «Мустанг» с беспокойным коллективом.

Двое обкуренных молодчиков потрусили притрухнувшего Лёву насчёт наличности, отобрав бумажник, нырнули в салон минивэна, но оставшаяся в «Мустанге» (типа на стрёме) девица подала сигнал тревоги.

Михаил, собравший свой груз фактически под мышки, подняв голову, увидел, как шпана запрыгнула в свою машину. «Мустанг» почернив припущенный зад выхлопом, живо стал удаляться.

К месту происшествия сухопутной торпедой с тележкой-тараном спешила Софья. Но при всей бытовой грозности супруги хулиганы испугались не её — к заправке подкатил полицейский автомобиль.

Истерическое возмущение Софьи копы почти проигнорировали, сославшись на чрезвычайную обстановку по стране. Брякнув по рации «своим» наводку на серебристую колымагу, порекомендовали раскрасневшейся Софье направиться к ближайшему участку и писать заявление. А сами, накачав свой бак горючкой, врубив мигалку, укатили.