Последний дракон

И я чувствовала себя не лучше, потому что у меня не было ни малейшего желания смотреть на него… Некогда Вальдраку заставил меня пустить в ход против Тано взгляд Пробуждающей Совесть лишь потому, что мальчик не желал молча смотреть, как его сотоварищи в оружейной один за другим становятся калеками, поскольку работа там была опасна.

Вальдраку ударил тогда Тано цепью поперек ладони так, что это должно было причинить безумную боль. Но не это принудило Тано упасть на колени. Он встал на колени из-за меня.

— Вы знаете друг друга? — спросил Рикерт.

Я молча кивнула. Тано вообще ничего не сказал. Нико переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять, о чем идет речь. Но мы молчали, и он сделал вид, будто это не важно.

— Ты знаешь, кто я? — спросил он Тано.

— Да, господин!

Нико нетерпеливо покачал головой:

— Перестань так величать меня. Никакой надобности в этом нет, да и… я этого не терплю.

Слова Нико, ясное дело, поразили мальчика, но он ничего не ответил.

— Кто я — важно лишь потому, что я очень хочу потолковать с Предводителем. И полагаю, что он охотно потолкует со мной.

Тано кивнул. А потом покосился на меня.

— А она пойдет с нами? — спросил он.

— Да!

— В таком случае я не знаю…

Нико поднял бровь:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, не знаю, можем ли мы положиться на нее?

— На Дину? Разумеется, можем.

— Он имеет в виду, — хрипло сказала я, — он имеет в виду, что он не может положиться на того, кто некогда был оружием в руках Вальдраку.

Тано ошеломленно поднял голову, и меня озарил мгновенный блеск его темных глаз. Он, верно, не ожидал, что я сама скажу об этом.

— Но, Тано, Дина была пленницей Вальдраку. Его заложницей! И если она делала что-то, если она ему повиновалась, то лишь потому, что в противном случае убили бы маленького мальчика! Ты не знал этого?

Тано уклончиво пожал плечами:

— Кто-то там что-то такое говорил.

— Но ты этому не поверил? — спросил Нико, потому что в голосе Тано можно было уловить сомнение.

Снова это пожатие плечами.

— Не знаю. Но только не знаю, можно ли положиться на нее? Если она хранит такие тайны, которые могут погубить людей.

— Дина хорошая девочка! — произнес вдруг Рикерт. — В Дине ничего дурного нет!

Как раз тогда он пришелся мне по душе — он, Рикерт, и его спокойствие, его большие руки кузнеца и его преданность! И в самом деле к его словам Тано вроде прислушался.

— Ты уверен, Местер? — спросил он.

— Дина — славный человек, малец! Я знаю эту девочку с тех пор, как она родилась.

Тано медленно и настороженно кивнул:

— Тогда ладно! Если мы поторопимся, будем на месте до того, как начнет смеркаться.

— Кто-то идет за нами!

Это произнес Тано, но я уже некоторое время думала то же самое. Собственно говоря, вовсе не потому, что мне послышалось, это не так. Это было больше… ощущение. Я надеялась, будто сама внушила себе это, но раз Тано тоже сказал…

— Это, верно, Ацуан, — сказал, скорчив гримасу, Нико. — Он ведь грозился это сделать.

— Ацуан? — спросил Тано. — Кто это?

— Дядя Дины, — ответил Нико.

— Твой дядя? — Тано бросил короткий настороженный взгляд на меня. — Почему он болтается тут по округе и следит за тобой?

Я покачала головой:

— Он хочет… нет, я не знаю, чего он хочет.

— Он хочет носить ее на руках и защищать от опасностей всего мира, — горько, злобно и печально молвила Кармиан. — Но Дина не хочет это ему позволить.

У Тано был такой вид, будто он ничего не понял.

— Почему?

— Этого ему хочется больше всего в жизни, — сказала я, надеясь, что нам удастся избежать разговоров о Даре Змеи.

Тано понял это очень странно.

— Он хочет… обидеть тебя?.. — спросил он и сжал кулаки. — Не бойся ничего, Дина! Руки коротки! Пусть держит их при себе!

Я удивленно глянула на него. Сначала просто удивилась, какой он грозный и готов почему-то защищать меня руками и ногами. А еще я поняла, что он, собственно говоря, имел в виду.

— Ведь он же старый! — вырвалось у меня. — Тридцати лет или что-то в этом роде.

— Годы не всегда удерживают людей! — горько произнес он. — Даже не самых худших из них!

«…одна из девочек-ткачих, звали ее Миона, имела обыкновение улыбаться ему, когда видела его. А теперь она бледна и боязлива и ни на кого не смотрит. И когда он узнал, что сделал Местер ткачих…»

— Это была не твоя вина!

— Я должен был приглядывать за ней, — сказал он. — Она… У нее никого не было, кто присматривал бы за ней. И он это знал.

— Тано! Ты не можешь защитить всех людей в целом мире…

И потом до нас обоих дошло то, что случилось.

— Ты видела это, — обвиняюще произнес он. — Видела это в моей голове.

Что пользы отрицать? Ведь я уже, так сказать, призналась.

— Это было не по моей воле, — сказала я.

И подумала о том, как разъярилась Кармиан, когда я увидела некоторые из ее мыслей.

— Я не вольна держать это в узде. Это является, когда пожелает.

Он продолжал смотреть на меня. С той самой безумной мужественной гордостью, которая была при нем и тогда, когда он стоял перед Вальдраку.

— Тогда сделай это! — сказал он. — Пожалуйста, погляди. Отыщи ее! Похозяйничай у меня в голове.