Последний джентельмен войны

В будущем эта трудная процедура — которую матросы назвали «пиление» — станет стандартной для «Эмдена». Грузовое судно, которому бросили вызов, обычно замедляло ход и, заставляя гребные винты вращаться в обратном направлении, вставало на месте. Затем оно обычно вставало кормой против ветра. «Эмден» приближался к своему перспективному трофею и, оказавшись рядом, подходил к корме с наветренной стороны. Шлюпка с абордажной командой и группой для управления захваченным трофеем спускалась с подветренной стороны — ближайшей к пароходу — и затем вставала у его подветренной стороны. Поскольку за абордажем следовало наблюдать, «Эмден» сразу же после того, как спускал шлюпку, маневрировал постепенно в подветренную сторону по направлению к пароходу. Это проделывалось так быстро, как только возможно, поскольку и шлюпку, и трофей постоянно следовало держать в поле зрения. К тому времени пароход тоже обычно приходил в движение, а «Маркоманния» и захваченные ранее суда приближались и выстраивались полукругом вокруг крейсера. Их медленно работающее оборудование затрудняло осуществление ловких маневров. «Эмден» оставался центром сцены. Ему следовало убедиться, что экипаж шлюпки не тратит больше времени и энергии, чем необходимо, на то, чтобы грести к трофейному судну и от него. Шлюпка всегда должна была использовать для этой операции подветренную сторону. Это означало, что крейсер постоянно маневрировал в ограниченном пространстве. Несмотря на два гребных винта, на сильном ветру дело не всегда шло в соответствии с планом. От офицеров на мостике и личного состава машинного отделения задача требовала сильной концентрации. И она также отнимала огромное количество угля. При спокойном море все было гораздо проще.

На «Инде» находился тяжелый груз, и пришлось спустить вторую шлюпку. Кроме того, чтобы забрать запасы провизии, пришлось перемещать часть экипажа. Мюллер хотел послать медленный «Понтопорос» на далекое место встречи. Но за греческим капитаном, хотя и готовым к сотрудничеству, следовало присматривать, и эта роль была отведена старпому с «Маркоманнии», поскольку нельзя было высвободить действующих офицеров военно-морского флота. Лейтенанта Лаутербаха перевели с греческого судна на «Инд». Имея опыт капитана торгового корабля, Лаутербах будет бесценным для моряков, разгружающих «Инд». Лейтенанта Левецоу освободили от обязанностей на «Инде» и он вернулся на «Эмден». Изначальный экипаж «Инда» был переведен на «Маркоманнию». Для наблюдения за ними требовалась группа охранников. Эта обязанность легла на лейтенанта Клеппера. Весь этот обмен требовал многих перемещений шлюпок взад и вперед. Экипажи шлюпок были заняты. Всем требовалось внести свой вклад в общее дело и одновременно внимательно следить за окружающей обстановкой.

Старпом «Эмдена», лейтенант Мюке, пребывал в приподнятом настроении. Как «домоуправ» корабля, он отвечал за обеспечение всеми видами провианта и оборудования. Запасы мыла продолжали уменьшаться. Еще две недели — и мытье стало бы роскошью. Раньше в шутку Мюке предлагал поискать и остановить корабль, перевозящий мыло. Теперь у них появилось много мыла. Крейсер был обеспечен им на несколько месяцев. После размещения первого доставленного на шлюпках ценного груза на борту, экипаж занялся другими проблемами. Разгрузка захваченного корабля — это искусство, которому следует тщательно обучаться. Казалось, моряки с «Эмдена» не знают, что брать в первую очередь. Каждый предмет груза был таким желанным, что они хотели все это забрать к себе на корабль. Кто знал, когда еще представится такая возможность? Лейтенант Лаутербах пытался остановить моряков от захвата излишних припасов, но он не находился постоянно на платформе, с которой шла отгрузка, чтобы это предотвратить. Таким образом всякого рода мелочи оказывались в шлюпках. Моряки на крейсере смеялись, когда загружали на него каждую партию товара. Перевозимые грузы включали красивые голубые шелковые кимоно и большие рулоны почтовой бумаги, перевязанные розовыми ленточками.