Последний еврей Багдада

— Или русские спецслужбы. Мы еще не уверены до конца, но похоже между ними не такая уж и большая разница. На рынке погибли женщины и дети! Американские пилоты охотились за этими приборами. Я прижал к стене знакомого офицера из пресс-службы ВВС, и он раскололся. Знаете, какой скандал устроили американцы русским? Такой, что через пару часов все эти игрушки прекратили действовать и отправились на склады. По моим данным, в противном случае их бы начали просто уничтожать, не считаясь с потерями мирного населения. Жизни пилотов важнее. Это же сенсация! Такой нелегкий выбор, и такой скандал! Я уже перегнал материал в Париж.

— Если эта штука излучает радио-помехи, то и она сама — прекрасная мишень для ракеты, — предположил первый немец, — получается, что оператор устройства должен быть смертником.

— Верно! Но это, если включить его и сидеть ждать, — возразил француз, — а когда устройств много, да еще помещены они среди жилых кварталов и одни работают считанные минуты, а затем включаются другие и так далее, то получается постоянная такая радио-завеса. Своего рода облако. Смотрите мой репортаж сегодня в прайм-тайм!

— Надеюсь, вы не будете включать это в гостинице, — улыбнулся второй немец, — из танка по нам уже стреляли. Не хватало еще ракетного удара.

— Не волнуйтесь. Я на всякий случай даже в номере его не храню.

— Поздравляю, профессиональная работа, — Дэвид поднялся и пожал французу руку, — мне пора.

— Спасибо, коллега. Кстати, может, останетесь еще с нами. Сыграем партию в покер.

— В другой раз.

— Да вы только посмотрите, какие карты мне удалось раздобыть. Достал у того самого пресс-службиста. Вы таких еще не видели. Вместо картинок — фотографии самых разыскиваемых функционеров саддамовского режима. Через неделю такие колоды будут раздавать всем желающим, а пока она есть только у меня.

Левандо ловким жестом заправского картежника швырнул пластиковые карты на столик. Они легли коромыслом, и сердце Дэвида забилось с удвоенной скоростью. С трефового валета на него смотрел Барзани. Человек, к которому его возили по реке, сбрил бороду и немного изменил прическу, но не узнать его было невозможно.

— А это кто? — Дэвид ткнул пальцем в фотографию.

— Это Хасан Афанди, — отозвался француз, — шеф военной разведки и сводный брат самого Саддама.

Репортер даже забыл попрощаться. Рой нахлынувших мыслей вихрем завертелся в его голове.

— Дружище, вам не в ту сторону! — закричал вслед журналисту Левандо.

Но юноша не откликнулся. Он действительно направился не ко входу в "Палестину", который находился совсем рядом, а побрел в сторону "Шератон Иштар".

— Может, переехал, — пожал плечами француз.

Дверь в номер Элиз не была заперта, но самой девушки внутри не было. В комнате царил беспорядок: одно из кресел опрокинуто, гардина на окне сорвана, ящики из прикроватной тумбочки вытряхнуты, а ковер смят в гармошку. Очевидно, что девушка боролась. Пакет, в котором лежали гранаты, был в клочья разорван, а сами фрукты рассыпались по кровати.

Дэвид бросился в коридор, по которому только что прошел. Он был пуст. Ясно было, что еще несколько минут назад Элиз была здесь. Репортер пощупал выключенный ноутбук, лежащий на столе. Он все еще был теплым.

Журналист схватил гранат. Мог ли кто-то разгромить номер в отсутствие девушки? Маловероятно, конечно, но, допустим, она пришла, обнаружила все это и побежала вниз для того, чтобы устроить скандал администрации. Но тогда бы он встретил ее, или они просто разминулись.

Молодой человек с силой сдавил красную кожуру плода. Сок из кисло-сладкой мякоти брызнул во все стороны. Дэвид побежал к лифтам.

Администратор внизу клялся, что не видел никакой девушки. Вместе с подоспевшим портье они с опаской пялились на залитую красным рубашку буйнопомешанного, который требовал просмотреть записи с камер видео-наблюдения.

Сотрудники отеля заверяли, что никаких записей нет и быть не может, так как в городе начались перебои с электроснабжением, и всю систему слежения на время отключили, чтобы не подвергать ее излишнему риску из-за скачков напряжения.

В конце концов им удалось спровадить Дэвида. Он вышел под палящее солнце и побрел по улице. Редкие прохожие оборачивались на странного европейца. Репортер пребывал в том странном состоянии, когда и мозг, и воля человека почти полностью парализованы. Он не знал, что предпринять дальше. Элиз, и это было уже очевидно, похитили. Невозможно представить себе, чтобы девушка куда-либо отправилась, не предупредив его. К тому же беспорядок в номере не оставлял никаких сомнений в том, как развивались события. На нее набросились и поволокли. Намерено ли были выведены из строя видео-камеры в отеле, теперь уже не дознаешься. Да и неважно это.

Но если не видела техника, — сообразил вдруг репортер, — то это не значит, что не видели люди. Он повернул назад и быстро зашагал в сторону "Палестины". Была одна категория людей, которая все всегда видит. В силу своей работы они рассматривают всех, кто находится в поле их зрения. Это Фарух и его знакомые таксисты. В ожидании клиентов они круглосуточно осаждают оба отеля.