Последний еврей Багдада

Пока помощник опрашивал коллег, Дэвид расхаживал взад и вперед по набережной. Предположим, Элиз действительно похитили. Кто могут быть эти люди? Мог ли за нападением на девушку стоять Барзани, а точнее Хасан Афанди? Он ведь намеренно скрыл свою принадлежность к правящей еще недавно в Ираке семье. С какой целью он это сделал — очевидно. Репортер просто отказался бы иметь с ним какие-либо дела и немедленно сообщил бы всю информацию о военном преступнике новым властям. Таким людям не место на свободе.

Но загвоздка в том, что он ничего не говорил Барзани, то есть Афанди об Элиз. С другой стороны, у этого человека везде — свои глаза и уши. Он без труда мог узнать бы об отношениях молодых людей. Но даже если так, то зачем ему похищать Элиз?

Рация, при помощи которой можно связаться с загадочным арабом, осталась в номере. Следовало ли немедленно передать ее американцам? Это ведь не сложно — выйти на связь со сводным братом Хуссейна якобы для того, чтобы поделиться какой-то новой информацией. Он ответит, союзники запеленгуют его местонахождение и… И что будет тогда?

Тогда будет операция по поимке родственника беглого диктатора. Военная операция. Станут ли ее участники больше думать о том, как спасти невинную девушку, или все их усилия будут направлены на нейтрализацию опасного преступника? Ответ был очевиден. В случае такого развития событий Элиз может угрожать ее большая опасность.

Впрочем, все эти умозаключения ни на чем не основаны. Вряд ли девушка вообще у Барзани. Много ли он знал об Элиз? Она ведь провела какое-то время здесь в Ираке до того, как репортер приехал и встретил ее. Она могла заниматься какими-то собственными расследованиями, которые теперь вот так вот отозвались.

Но нет. Это его глупые фантазии. Самый опасный человек, с которым им приходилось сталкиваться в последнее время — Рудольф Кельц. Это он пытался убить их с Фарухом в "Канал-отеле". Он же и похитил Элиз. Зачем? Возможно, затем, чтобы узнать о том, насколько далеко продвинулись репортеры в своем расследовании. Получается, что когда он узнает это, девушка ему будет больше не нужна.

От немедленного помешательства Дэвида спас Фарух. Помощник принес свежие новости:

— Ее видели по меньшей мере два таксиста. Оба заметили, что она — редкая красотка.

Дэвид поморщился. Понимал ведь, что не до ревности сейчас, но все равно ничего поделать с собой не мог.

— С ней были трое. Один шел вперед, двое — по бокам. На вопрос, могла ли она идти не по своей воле, оба ответили, что — да, могла. То есть, когда человеку угрожают, к примеру, ножом или пистолетом, то это внешне не всегда заметно.

— На какой машине они уехали?

— Ни на какой. Они направились сюда — в сторону набережной. То есть, наверняка, воспользовались лодкой.

— Тогда все ясно, — воскликнул репортер и бросился в сторону "Палестины".

Как бы не был он взбудоражен, как сильно не были бы натянуты его нервы, следовало все же сделать паузу, прийти в себя, прежде всего для того, чтобы не совершить необдуманного поступка, который может повредить Элиз.

Водопровод в отеле уже починили. Дэвид заставил себя встать под ледяной душ и провести под струями минут десять — ровно столько, сколько понадобилось, чтобы его стала колотить сильнейшая дрожь, а единственной мыслью оставшейся в голове была мысль о том, что нужно немедленно согреться. Решение пришло само собой. Надо все же связаться с Барзани. Мысленно Дэвид продолжал назвать его этим именем. Надо связаться с ним и назначить ему встречу. Затем в последний момент обратиться к Забровски и вместе с ним отправиться на захват. Майор тщеславен. Он не откажется от лавров человека, захватившего брата Саддама Хуссейна, за голову которого к тому же наверняка назначена награда.

— Это Дэвид Дункан, — произнес репортер, повернув рычажок рации, — Барзани, у меня к вам срочное дело.

— Ждите, — произнесли в ответ после небольшой паузы.

Голос при этом, как показалось Дэвиду, был ему незнаком.

— Просто ждать!? — чуть громче, чем следовало произнес он в микрофон.

На этот раз ответа не последовало. Воцарилась тишина. Через полчаса репортер не выдержал и снова схватил рацию.

— Сколько еще ждать? — спросил он.

— Ждите, — ответил все тот же голос, который совершенно точно не принадлежал Барзани.

Дэвид перестал вышагивать по номеру и сел за стол. Рацию поставил перед собой, а голову опустил на руки. Навалилась усталость. Как ни сильно было нервное напряжение, но изможденное сознание требовало передышки. Веки сами собой сомкнулись. Дэвид погрузился в сон.

Разбудил его гостиничный телефон. Солнце клонилось к закату.

— Вам письмо, сэр. Только что доставлено курьером. Прикажете принести или заберете сами?

Не став отвечать, репортер бросился вниз.

Записка в запечатанном конверте была от Элиз. Как и в прошлый раз, — подумал он, — только теперь не на дорогой матовой бумаге, а на дешевой серой. Внутри наклонным торопливым почерком было написано: