Последний герой

— Затем, что за три месяца до первого убийства вас освободили по амнистии. Случайность или закономерность? Давайте попробуем разобраться. На сегодняшний день доподлинно установлена причастность к тем четырем убийствам киллера из Раквере. И еще. — Генерал сделал паузу, чтобы акцентировать внимание собеседника на своих следующих словах. — По всем четырем случаям в деле появились доказательства вашей связи с киллером из Раквере. Странно, не правда ли? Правда, доказательства пока еще только косвенные. Но при желании дело можно хоть завтра отправить на доследование и как следует покопаться.

— Что вы такое говорите? Не смешите меня.

— Хотите, чтобы я назвал вам номера счетов, на которые переводились деньги, и банки, которые осуществляли переводы? — Лимонов резко повернулся к собеседнику и уставился на него широко открытыми глазами, полными решимости и напора.

Криминальный авторитет был уверен, что никакого компромата на него нет и не может быть. И Лимонову пришлось блефовать. Обман, сопровождаемый решимостью и напором, подействовал на Валдая. Но Лимонов понимал, что этого недостаточно для опытного третейского судьи криминального мира, каким был Валдай.

— Я не стал бы вызывать вас на встречу, если бы у меня на руках не было козырей, — произнес Лимонов. Да, я знаю о счетах, знаю о банках. Я также знаю, что вы не являлись непосредственным заказчиком. Но я могу доказать, что все заказы прошли через ваши руки как через третейского судью. Впрочем, оставаясь в стороне, вы регулярно получали свой процент от сделки. Вы строго контролировали ситуацию и устанавливали равновесие между криминальными группировками, не позволяя какой-либо из них стать ведущей. Подкупами и прочими задабриваниями вас неоднократно пытались перетащить на свою сторону то одни, то другие. Но вы удержались от соблазна. Хотя, если эти сведения проникнут в печать и станут достоянием широкой общественности, думаю, от вашей былой репутации останется лишь воспоминание. Или вы так не считаете?

— Перестаньте иронизировать! — нервно взмахнул рукой Валдай, словно пытался порвать невидимые нити, прочно удерживавшие его рядом с этим человеком. — Я не желаю больше слушать о прошлом. Говорите, что вам нужно.

— Да, у меня есть небольшая просьба. Услуга за услугу. Я сдам в архив летопись ваших былых подвигов, а вы отдадите мне Комбата, — напрямую ответил Лимонов. — И еще. Помогите ему выйти на челябинского авторитета по кличке Панкрат. Знаете такого?

Валдай изумленно смотрел на собеседника.

— Как это, отдадите? Он же не вещь! — сказал он. — Комбат не принадлежит мне. Берите его, если вам так хочется.

— Не прикидывайтесь простачком, — возразил Лимонов. — Вы прекрасно поняли, что я имел в виду.

— Предлагаете мне подставить честного человека?

— Бросьте, вы сами его подставили, когда направили на поиски дочери Костикова и видеозаписей с ее участием. Комбат — всего лишь пешка в этой игре. Именно эти качества заставили вас вспомнить о нем. Этими же качествами он импонирует и мне. Так что давайте не будем прикидываться, а сразу договоримся о деле. Вы согласны отдать мне Комбата?

Валдай задумался.

— А что я получу взамен? — наконец спросил он.

— Я ведь уже сказал: ваше дело будет сдано в архив, — напомнил Лимонов.

— А гарантии того, что оно действительно будет сдано в архив?

— Гарантии? Кроме моего слова, никаких.

— Шаткие условия, не менее шаткие гарантии. Не находите? И какие-то слишком односторонние.

— Хорошо, я согласен изъять из дела и передать вам документы, которые содержат информацию о счетах и банках в оффшорных зонах, через которые вы переводили деньги киллеру. Идет?

— Когда вам нужен Комбат? — спросил Валдай, тем самым соглашаясь на условия Лимонова.

— Чем быстрее, тем лучше, — ответил Лимонов, поднимаясь со скамейки.

— Почему такая спешка?

Лимонов испытующе посмотрел на собеседника. Он хотел понять, стоит ли говорить ему то, что уже наверняка передается во всех выпусках «Новостей» по всем телевизионным каналам.

— Вчера вечером в Челябинске в автокатастрофе погиб Олег Костиков, — ответил наконец он.

Новость не произвела на авторитета никакого впечатления. Он то ли знал ее, то ли был совершенно равнодушен к тому, что происходит за две тысячи километров от Москвы.

С гибелью Костикова теряла свою силу договоренность между ним и Валдаем. Валдай тут же сообразил, что его собеседник был в курсе всех происходящих событий последнего времени. Он также решил, что, по всей видимости, Лимонов и был тем человеком, который с первого дня установил слежку за Комбатом. Вот почему последний предположил, что за ним следит высокая контора. И он был прав.

— А зачем вам понадобилось сводить Комбата с Панкратом? — спросил Валдай.

— Это уже мои дела. Позвольте, я сам разберусь. Вы только сведите их. Надеюсь, у вас есть способ связаться с Панкратом? — ответил Лимонов.

— Как мне связаться с вами? — Валдай продолжал сидеть на скамейке.

— Я позвоню вам завтра. — И Лимонов стал быстро удаляться по аллее сквера в направлении, противоположном входу в конноспортивный комплекс.