Последний год жизни Пушкина

Е. Н. Мещерская — М. И. Мещерской.

16 февраля 1837. Из Петербурга.

6[594]

На вынос тела из дому в церковь Н. Н. Пушкина не явилась от истомления и оттого, что не хотела показываться жандармам.

Рассказы Вяземских П. И. Бартеневу.

7[595]

Граф Фикельмон явился на похороны в звездах; были Барант и другие. Но из наших ни Орлов, ни Киселев не показались. Знать стала навещать умиравшего поэта, только прослышав об участливом внимании царя. Стену в квартире Пушкина выломали для посетителей. <…>

Рассказы братьев Россет П. И. Бартеневу.

8[596]

Вчера провели мы воскресенье в молитвах за покойного у гроба его. Государь прислал вдове указ о пожаловании ей 5 т. рублей пенсии и по 1500 руб. на воспитание двум пажам и до замужества двум дочерям, следов. всего 11 т. р. в год и 10 т. р. единовременно на погребение; сверх того будет выкуплено имение и заплачены все частные долги, и сочинения Пушкина, как уже изданные, так и неизвестные доселе, будут напечатаны на казенный счет, великолепно и в пользу сирот. Друзья покойного — (везде где польза других) — Жуковский, кн. Вяземский, кн. Одоевский, Краевский и Плетнев издадут 4 части Современника, также в пользу семейства. Народ во все дни до поздней ночи толпился и приходил ко гробу его; везде толки и злоба на Геккерна. Полиция, кажется, опасается, чтобы в доме Геккерна-отца, где живет и сын его, не выбиты были окна или что бы чего не произошло при выносе и отпевании; ибо вместо Исаакиевского собора, назначенного, как увидите в билете, для отпевания, велено отпевать его в Конюшенной церкви, и вчера ввечеру перестали уже пускать народ ко гробу, и мы в полночь, только родные, друзья и ближние перевезли тело его из дома в эту церковь. В 11 часов будет отпевание и потом перевезут его в монастырь, за 4 версты от его деревни, где он желал покоиться — до радостного утра! Я расскажу вам слово, которое, несмотря на мою привязанность к Пушкину и на мое искреннее уважение к его гению, очень понравилось мне. — Когда Жуковский представлял государю записку о семействе Пушкина, то, сказав все, что у него было на сердце, он прибавил почти так: «Для себя же, государь, я прошу той же милости, какою я уже воспользовался при кончине Карамзина: позвольте мне так же, как и тогда, написать указы о том, что вы повелеть изволите для Пушкина (Жуковский писал докладную записку и указы о пенсии Карамзину и семейству его). На это государь отвечал Жуковскому: «Ты видишь, что я делаю все, что можно, для Пушкина и для семейства его и на все согласен, но в одном только не могу согласиться с тобою: это в том, чтобы ты написал указы как о Карамзине. Есть разница: ты видишь, что мы насилу довели его до смерти христианской (разумея, вероятно, совет государя исповедаться и причаститься), а Карамзин умирал как ангел». — Конечно так: государь не мог выхвалять жизнь Пушкина, умершего на поединке и отданного им под военный суд, но он отдал должное славе русской, олицетворившейся в Пушкине.

Студенты желали в мундирах быть на отпевании; их не допустят, вероятно. Также и многие департаменты: напр. Духовных дел иностр. исповеданий.

Одна так называемая знать наша или высшая аристократия не отдала последней почести гению русскому: она толкует, следуя моде, о народности и пр., а почти никто из высших чинов двора, из генерал-адъютантов и пр., не пришел ко гробу П. Но она, болтая по-французски, по своей русской безграмотности, и не в праве печалиться о такой потере, которой оценить не могут.

Великая княгиня Анна Павловна беспрестанно присылала и письменно справлялась о страдальце-поэте и о его семействе.

Опишу то, что через час увижу в церкви, куда теперь спешу. Пожалуйста, сберегите эти письма до моего приезда. Много подробностей перескажу вам на словах, ибо описывать их и нет времени и неловко.

Жена в ужасном положении; но иногда плачет. С каким нежным попечением он о ней, в последние два дня, заботился, скрывая от нее свои страдания. Вскрытие нижней части показало, что у него раздроблено было ребро.

Сегодня, еще прежде дуэли, назначена и в афишках объявлена была для бенефиса Каратыгина пьеса из Пушкина: «Скупой рыцарь» (сцены из Ченстовой трагикомедии). Каратыгин, по случаю отпевания Пушкина, отложил бенефис до завтра, но пьесы этой играть не будут! — вероятно опасаются излишнего энтузиазма…

Вчера, входя в комнату, где стоял гроб, первые слова, кои поразили меня при слушании псалтыря, который читали над усопшим, были следующие: «Правду твою не скрыв в сердце твоем». — Эти слова заключают в себе всю загадку и причину его смерти: то есть то, что он почитал правдою, что для него, для сердца его казалось обидою, он не скрыл в себе, не укротил в себе, — а высказал, в ужасных и грозных выражениях своему противнику — и погиб!

Верный словам Поэта, который некогда воспевал меня:

«О ты, который с похорон
На свадьбу часто поспеваешь» —