Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова

Чувствовалось, генерал Алексеев переживал ситуацию не меньше самого Михаила. Пытаясь хоть как-то успокоить и приободрить великого князя, он передал ему последнее сообщение: «Завтра при утреннем докладе еще раз доложу Его Императорскому Величеству желательность теперь же принять некоторые меры, так как вполне сознаю, что в таких положениях упущенное время бывает невознаградимо. Желаю здоровья Вашему Императорскому Высочеству и успеха в той помощи, которую Вы желаете оказать Государю Императору в переживаемые нами решительные минуты, от которых зависит судьба и дальнейшего хода войны, и жизни государства. Генерал Алексеев».

Это был удручающий конец бесконечно долго тянувшейся ночи, в течение которой Михаилу так ничего и не удалось достичь. Да, надежды на лучшее будущее, которое казалось вполне возможным, так и не сбылись. Подводя итог своим попыткам в дневнике, он написал одно-единственное слово: «Увы!»

С этим выводом вполне можно согласиться. Ведь отказавшись облечь властью Михаила, император оказался и вовсе без правительства. В Мариинском дворце погасли огни, и его покинули растерянные министры. Больше им не суждено было собраться вместе. Около полуночи император послал из Могилева телеграмму премьер-министру, в которой говорилось о передаче ему всей необходимой власти. Но в том-то и заключалась ирония судьбы, что, когда телеграмма прибыла в Петроград, в столице уже не было ни премьер-министра, ни самой императорской власти. В течение ближайших суток большинство теперь уже бывших министров были арестованы, а некоторые вскоре расстреляны.

После неудачной попытки объяснить брату положение дел в столице, Михаил решил вернуться в Гатчину. Но сделать это оказалось невозможно: кругом строчили пулеметы, слышались взрывы гранат. Великому князю не оставалось ничего иного, как задержаться в резиденции военного министра. К трем часам ночи стрельба стихла, и он решил все же попытаться добраться до железнодорожной станции, чтобы вернуться домой. Машина Михаила и следовавший за ней автомобиль с охраной помчались по пустынным улицам. Но вскоре им преградил дорогу революционный патруль. Шофер, сидевший рядом с великим князем, не растерялся, и, нажав на педаль газа, рванул так стремительно, что им в считанные минуты удалось скрыться. А вот вторую машину, вместе с охраной, задержали. Просчитав ситуацию, Михаил Александрович решил не искушать судьбу. Лучше уж ехать в Зимний дворец, там, решил он, безопаснее.

Подъехав к Дворцовой площади, он увидел, что здесь сосредоточены войска, примерно тысяча человек, под командование военного министра генерала М. А. Беляева[191], генералов С. С. Хабалова и М. И. Занкевича[192]. Общее настроение – «умереть, но защитить дворец».

А Михаилу тут же вспомнился 1905 год, когда именно отсюда войска расстреляли мирную демонстрацию. Когда началась эта бойня, он вместе с братом находился в Царском Селе. Двенадцать лет прошло с тех пор, но память вновь и вновь возвращала его к тем страшным дням. Пусть Николай отверг его предложения… но ситуация может сложиться так, что император изменит решение и назначит Михаила регентом. А ему не хочется, чтобы повторилось «кровавое воскресение»… иначе никогда… никогда народ не поддержит его. Здесь, рядом с «Домом Романовых» не должна пролиться ни одна «капля русской крови». К тому же, сам Зимний дворец слишком плохо защищен, чтобы стать центром оппозиции революционных масс. Если здесь начнется стрельба, может пострадать прекрасное здание, а вместе с ним и богатейшие художественные ценности, находящиеся внутри. Великий князь распорядился передислоцировать войска в Адмиралтейство.

В пять часов утра Михаил и верный ему Джонсон покинули дворец, который оказался вовсе не таким безопасным местом, как это казалось совсем недавно. Они направились к дому № 12 по Миллионной улице, где жила семья князя Павла Павловича Путятина[193], бывшего сослуживца великого князя. Он – сын известного археолога и антрополога, члена императорского археологического института П. А. Путятина[194]. Мать происходила из известного рода Голенищевых-Кутузовых. А супруга, Ольга Павловна[195], дочь одесского градоначальника П. А. Зеленого[196]. Дом, где жила семья князей Путятиных, находится совсем близко, нужно пройти лишь несколько минут пешком.

«Улицу миллионеров», которая тянется от Дворцовой площади до Летнего сада, начали застраивать еще в начале восемнадцатого века. Сейчас здесь находилось несколько дворцов великих князей и высших сановников империи – прекрасные здания с воротами и внутренними двориками. Дом, к которому направлялись в то тревожное утро Михаил Александрович и Джонсон, расположен как раз напротив дворца великого князя Николая Михайловича – «Бимбо», получившего это шутливое прозвище еще в детстве, за свою любознательность. Именно так звали одного из персонажей детской сказки английского писателя Р. Киплинга[197] – слоненка, у которого из-за присущего ему любопытства вырос длинный хобот.