Последний императорский отбор

– Позови своих родственничков, потребуй убрать стену. «Слышащая» может разговаривать с правящей семьей напрямую, – почти касаясь моих губ, хрипло прошептал император, обдавая спиртовыми парами.

– Как? Сам же говорил, что для этого нужна или прямая видимость, или полное имя, ни того ни другого нет. – Голос срывался. Муж решил, что я вполне подойду вместо Битрисс для утреннего развлечения? Потому что его намерения были более чем очевидны.

– Придумай, как, иначе я придумаю, как тебя заставить…

Амедал впился мне в рот, намеренно стараясь причинить боль, – грубо, жадно, болезненно. Я сразу же почувствовала вкус крови из-за разбившейся губы. Мелькнула ненавистная мысль – перетерпеть, пусть делает что хочет. Рано или поздно это должно будет случиться, почему не сейчас? Ну и что, что первая брачная ночь произойдет утром и возле стены? Плевать. Может быть, получив меня, он отстанет на какое-то время?

Император буквально вгрызался в меня, сильно кусая губы, глубоко засовывая язык. Руки стискивали ребра до синяков, мучительно мяли грудь. Дрожь омерзения сотрясала тело. К горлу подступила тошнота. Нет, не могу. Ни терпеть, ни смиряться, ни угождать. Просто не умею. Я с силой мотнула головой в сторону, разрывая «поцелуй», и хрипло закашлялась. Вдруг и в этот раз получится избавиться от мужа с помощью рвоты?

Хороший был способ, но осуществлять его не пришлось – за спиной раздался громкий стук.

– Ваше Императорское Величество! – Голос Битрисс звучал взволнованно. – Откройте!

– Чего тебе?! – рявкнул муж, тяжело дыша. Я попыталась улизнуть в сторону. Не вышло. Руки императора крепко притиснули меня к себе.

– Девушке, фрейлине императрицы, очень плохо, она умирает, – лепетала горничная. – Питер сказал, что нужно срочно переправлять во дворец, в императорскую лечебницу, иначе будет поздно. Ключ от двери только у вас. Простите…

– Что ж они такие слабые, – пробормотал зло Амедал, опуская руки и отступая, я медленно, беззвучно выдохнула, – пусть бы сдыхала, невелика потеря.

Не обращая внимания более ни на что, император вышел за дверь, не став меня выгонять или закрывать кабинет на ключ. Я тяжело опустилась на пол. Меня колотило так сильно, что стучали зубы, а пальцы никак не могли соединить разорванный корсет, связать хотя бы ленты.

Спустя пару минут я более-менее пришла в норму. Даже была в состоянии подойти к столу и взять остывший пирог и чашку с холодным чаем – голодать я не собиралась. Насильно запихивая в себя еду, подошла к окну и уставилась на белесую пленку, висевшую вплотную перед окном, на расстоянии не более пары метров. Вот что муж имел в виду, когда говорил, что для строительства большого дворца нет места.

– Как же мне тебя убрать? – задумчиво пробормотала я. Попыталась мысленно позвать кого-нибудь, перебирая разные имена, распространенные и не очень. Питер, Виктор, Максимилиан, Арвен… Анна, Мария, Розамунда, Виктория, Лидия… Позвала папу и маму. Но то ли родители не обладали способностью слышать, то ли этот мир был слишком далеко от моего.

Пейзаж за окном был поразительно похож на наш. Круглое желтое солнце висело высоко в небе над горной грядой и освещало раскинувшуюся внизу долину. И пусть все виднелось словно через мутное стекло, я разглядела и тяжелые снежные наросты, лежащие на склонах, и узкую речку, которая почему-то не замерзла, и низкие чахлые растения вдоль берега. Если бы не две луны ночью, я бы и не предположила, что в другом мире.

Глава 11

Император объявился поздно вечером. Он вошел в мою комнату, как к себе в спальню, не постучавшись, резко и громко распахивая дверь. Я постаралась не вздрогнуть. С тревогой ожидая его прихода, специально не ложилась спать, перечитывая в сотый раз свой археологический журнал, почти выучив его наизусть.

Правильно расценив мой напряженный взгляд, Амедал насмешливо скривился:

– Не переживай, я слишком устал, чтобы укрощать непослушную кобылу. – Это он так назвал императрицу, свою жену? Кобылой? Я не ослышалась? Да пусть называет как хочет, лишь бы не трогал.

– Как зовут ту девушку, которой стало плохо? – ровно поинтересовалась я.

– Леди Марианна Усанте, – выплюнул Амедал, усаживаясь напротив меня в кресло, он был немного бледен, под глазами залегли тени. – Жаль, я лишился хорошенькой любовницы.

Я незаметно сжала ладони под пледом.

– Она выживет?

– Вполне. Ей стало лучше, как только мы пересекли барьер. – И пояснил неохотно: – Иногда, очень редко, встречаются экземпляры, которые не могут жить на этой стороне.

Повезло девушке.

– После твоего ухода я пробовала мысленно позвать кого-нибудь – не получилось, – осторожно, стараясь не вызвать агрессии, произнесла я, – позволишь выйти наружу и рассмотреть защитную стену более тщательно? Может, я смогу сделать с ней что-нибудь вблизи?

За две недели сидения в каменном мешке без книг, развлечений, друзей я готова была умолять о прогулке. Вдруг я действительно найду способ? Исполню пророчество и свободна. Конечно, в глубине души я знала, что и после исчезновения барьера император от меня не отстанет, но вдруг?…