Последний из нас

Захар не хотя, спрятал оружие, и рукавом вытер кровь с губ, злобно глядя на напавшего. Артём потрогал зудящую челюсть, вдохнул, выдохнул, успокаиваясь. Ефрем оглядел, сгрудившихся на краю моста людей, и шёпотом продолжил:

— Надо найти Бориса, возможно, он выпрыгнул с поезда, раз его здесь нет.

Артём одобрительно кивнул, и вернулся к Рите.

— Тёма, всё хорошо? — забеспокоилась девушка.

— Да, милая, он бьёт как девчонка, — через силу улыбнулся Грачёв, — Ты побудь пока тут, только никуда не уходи, ясно?

— Да.

— Ну, вот и хорошо, я скоро вернусь.

Ефрем, засунув пистолет за пояс, направился в сторону, где еле виднелся дымок взрыва бомбы. Захар, пошатываясь, следовал за ним, бросая косы взгляды на своего обидчика. Артём вскоре догнал командира.

— Ефрем, я успел выбросить рацию в окно до взрыва.

— Вот, значит, как, — удивился капитан, — она, наверное, разбилась.

— Может быть, но имеет смысл её найти, потому что мой рюкзак был к ней привязан.

На удивление быстро группа нашла и рюкзак, и рацию, которые хороши были видны в примятой пшенице.

— Сильно пострадала? — спросил Артём, проверяя целостность своих вещей, а главное дневника, потому что он для него стал чем-то большим, нежели просто книжица с записями.

— Пока не знаю, на вид целая, надо разобрать.

— После того, как найдём Бориса.

— Конечно, ещё бы согреться не мешало.

— Да, — поёжился Артём, у меня есть теперь вещи, разведём костёр, просушим вещи.

* * *

— Откуда у тебя эта наколка?! — закричал Тельцов, схватив за горло пленного.

Но тот упорно молчал, зло, глядя на обидчика.

— Говори, иначе я выпотрошу тебя! — правда, чем именно он это сделает, Борис не придумал.

— Да пошёл ты!

Разведчик замахнулся, и обрушил свой крупный кулак на лицо подрывника.

— Кто вас послал?! Это же не Красные, так?! — и в подтверждение того, что он не шутит, Борис добавил противнику с левой руки.

Подрывник даже не стал кривиться от боли, словно он её не чувствовал, просто сплюнул выбитые зубы и кровавые сгустки, вновь посмотрел прямо в глаза Борису. Этот холодный, пронизывающий взгляд заставил Тельцова поёжиться. Он сам не мог понять, что его так… тревожит?

— Бори — и — ис! — послышались голоса со стороны моста.

— Ладненько, с тобой позже разберёмся, подъём.

Толкая впереди пленника, Борис направился на зов.

— Чёрт подери, Тельцов, ты кого поймал? — удивился Захар, оглядывая пленника.

— Шамаханскую царицу.

— Шутишь? А то, что люди погибли по нашей вине тебе не смешно? — сделал выпад Артём.

— Моей вины тут нет, я свою бомбу обезвредил, это вы облажались.

— Что? Да, если Ефрем не кочевряжился бы, я сумел обезвредить бомбу.

— Так, спокойно! Мы одна команда, это наш общий косяк, за который мы все, чуть не поплатились жизнями, а теперь предлагаю, не устраивать глупые дискуссии, а допросить этого урода.

Подрывник вновь стал центром внимания, его поставили на колени, посередине железных путей.

— Ну, говорить будешь? — по-хорошему начал Ефрем.

— Ты его рожу видишь? По-твоему он хочет с тобой побеседовать?

Лицо пленника исказилось в кровавом оскале.

— На! — со злостью Борис врезал ему по лицу, от чего подрывник завалился на землю.

— Захар, дай нож, очень хочется поговорить.

Получив кинжал, Ефрем поднял противника, и приставил к его горлу лезвие.

— Кто тебя послал? Красные?

Тишина в ответ. Тогда капитан неглубоко воткнул нож в грудь пленнику, только проколов кожу, и стал медленно, просовывать лезвие под верхние ткани. Удивительно, но разведчики не услышали ни диких воплей, ни скрипа зубов, ни стона.

— Что за? — Захар отпрянул от пленного, будто от чумного.

— Да ладно, — не поверил Борис, — даже у меня мурашки от такого пошли!

— Ефрем, погоди, убери нож, — Артём присел рядом с пленником, приподнял его за подбородок, посмотрел в глаза.

Приоткрыв веко на глазу подрывника, Грачёв принялся рассуждать вслух:

— Зрачок уменьшен, вены на висках, и руках явно видны, посмотрите на глаза, видите, как белки покрыты прожилками? Рот открой, — потребовал парень, — Открой, сказал! Вот, видите, язык сухой, и белый налёт.

— Ох, я и забыл, что у нас медик есть, — улыбнулся Борис.

— Что это значит? — перешёл к делу Дерягин.

— Спроси у Захара, он — то знает.

Мухин скривился в злой усмешке, и отвернулся, дескать, нет ему дела до разведчиков и допроса. И дабы не объяснять, Артём закатал рукав подрывника. Все хорошо увидели красные «дорожки».

— Что же уму такого вкололи, что он боли не чувствует? — удивился Тельцов.

— Проблема.

— Возможно Буторфанол, или что-то похожее, — предположил Артём.

— Не имеет значения. Слушай, мы знаем, что ты не Красный, — продолжил допрос капитан, — мы даже точно знаем, кто тебя послал, но зачем это нужно?

— Что бы вы усвоили урок, — прохрипел пленник.

— Так, о каком уроке речь? — продолжил Дерягин.

— Моральном.

— Что? О чём ты?

— Скоро вы узнаете.

— Подробнее.

— В этом нет смысла, вы, и весь мир узнает, и усвоит урок.

— Хватит нести бред! — не выдержал Борис, и со всей силы ударил пленника по голове.

От удара подрывник свалился.

— Тельцов! Чёрт возьми, ты спятил?! — воскликнул Ефрем, отталкивая разведчика, — Мы почти добились.