Последний из нас

У Камиллы сегодня был выходной. Она приготовила себе завтрак, насилу проглотила, ибо готовить совсем не умела, и питалась предпочтительно в пустых кафе. Она собиралась пойти на работу, и посидеть немного в лаборатории, где были люди близкие к её уровню интеллекта, но планы резко изменились. Так хотелось вырваться из тесной квартирки, где она и так проводила крайне мало времени, перестать нервничать из-за звуков стройки, которая велась в соседней высотке, как всё прервал звонок в дверь. Это был Палкин. Возлюбленный, который пропал на несколько лет, сбежал, и даже не попрощался. Как обычно, самоуверенный, наглый, напористый, изменилось только лицо. Оно стало более жёстким, появились складки морщин, синева под глазами, и веяло от него безумной усталостью и изнеможением. Как оказалось, он ехал без отдыха несколько дней подряд, останавливаясь редко и усыпая на пару часов. Прибыв в родной Новгород, Гавриил сразу направился домой, где встретил только сестру, и, взяв её с собой, направился к своей давней любви. Остыл ли он так же, как разлюбила его Камилла?

Палкину казалось, что при встрече будет столько радости, они будут обниматься и целоваться без устали, болтать день и ночь, потому что столько всего хочется рассказать, столько лет прошло. Но возлюбленная встретила его довольно холодно. Не бросилась к нему с распростёртыми объятиями, не расцеловала его в губы. Лишь вежливо улыбнулась, и пригласила войти, словно он, Гавриил Палкин, заядлый Казанова, любимец всех дам, которые так и сыплются к его ногам, какой-то сосед с площадки, зашедший за солью.

Вот и сидели они сейчас за круглым столом в небольшой комнате, пили чай, он старался казаться уверенным в себе и как всегда непоколебимым, а девушки были слишком сильно ошарашены, неожиданным появлением пропавшего много лет назад братом и возлюбленным.

Все мысли Камиллы были только Леониде, который где-то близко, но так далеко. Такая пропасть их разделяет, вот он будто можно достать рукой, а на самом деле недоступный. Она отдала бы всё, что бы быть с ним рядом, но боялась себя. Чем Леонид отличается от Гавриила? Они так похожи. И Камилла боялась снова разлюбить, снова потерять любимого, ещё тогда, когда пропал Палкин, она поклялась себе, никогда не бросать работу. ГПД — это её всё, это её жизнь, её самая сильная любовь, то, ради чего она живёт. Потом. Всё остальное будет после запуска ракет. Сейчас есть только ГПД.

Послышался стук в дверь.

— Ты ждёшь гостей? — всполошился Палкин, медленно заведя руку за спину, где за поясом покоился Глок.

— Вроде, нет, — неуверенно ответила Камилла.

— Я открою, — с радостью вызвалась Палкина, которой пытливый взгляд брата стал надоедать.

«Дверь открыта» — вспомнила Нежнова, ведь впустив Палкина, она забыла обо всём.

Девушка встала из-за стола, пошла в коридор, что бы встретить гостя, как он объявился сам.

Высокий, крепкий мужчина, с угловатыми чертами лица, осунувшийся, лоб разрезали морщины, на лице красовались свежие ожоги и ссадины, левая сторона лица была искривлена старым ожогом. Гость был в плаще, брюках и в шляпе, в своём обычном представительном виде. Увидев Палкина за столом, глаза вошедшего расширились, округлились, налились кровью.

— Леонид?! — успела вымолвить Камилла, но Палкин среагировал быстро, на уровне рефлексов.

Он подскочил со стула, но стрелять не стал, ибо сестра его была на линии огня, зато схватил Нежнову за шею, грубо поднял и приставил пистолет к её виску.

Складной нож в руке Леонида блеснул, разведчик схватил опешившую девушку, и приставил к её горлу острое лезвие.

— Спокойно! — крикнул Заболодский, повинуясь движению противника.

Палкин был спокойнее покойника, такой же бледный и равнодушный, он двигался медленно боком, как боксёр на ринге, всё ближе подходил к коридору, откуда вышел диверсант.

Из глаз Камиллы потекли слёзы. Сейчас она впервые выглядела слабой и беззащитной женщиной, которая нуждается в помощи. В отличие от своей подруги по несчастью, она не верещала, как сестра Палкина, а молча, смотрела в глаза гостю.

— Гавриил, — Леонид старался говорить спокойно и вкрадчиво, — Это всё ни к чему, слышишь? Прошу, оставь Камиллу, и я отпущу эту женщину.

— Можешь убить её, она мне никто, — решительно заявил Палкин, справедливо подозревая, что у противника нет огнестрельного оружия.

— Братец, что ты! Прошу помоги! Пожалуйста! — закричала девушка, истошно дёргаясь в руках разведчика.

— Что тебе нужно? Убить меня? Хорошо, стреляй!

— Предмет! — отозвался Гавриил, и в интонации выдал свой страх и волнение.

«Волнуется, нервничает, значит, может наделать глупостей, надо быть осторожнее и не провоцировать» — пронеслось в голове Леонида.

— Отдай мне предмет! Я знаю, он у тебя!

Заболодский посмотрел на девушку в руках врага, пистолет у её виска дрожал, сама Камилла плакала, и в глаза её застыл ужас и мольба о помощи.

— Хорошо! Вот, у меня только часы Грачёва! — нагло соврал Леонид, это было единственное, что он мог сейчас сделать.