Последний камень (СИ)

Когда радость немного улеглась, Рейчел вспомнила о Катарине, с которой успела подружиться до страшной истории с отравлением. Будет ли она счастлива избавлению от ненавистного брака или решит, что ее долг — разделить участь мужа? Симон Люра сказал, что ей ничего не грозит, а о большем девушка спрашивать опасалась. Если проявлять неосторожный интерес к участи короля, королевы или их детей, можно стать заподозренной в сочувствии к Олларам, а это казалось Рейчел самым позорным из всего, что могло бы быть.

Но самое непонятное и странное — реакция на спасшего их генерала у Робера Эпинэ. Иноходец относился к Люра весьма неприязненно, с принцем разговаривал настолько безобразно, что оставалось лишь дивиться невероятному терпению Альдо. Осознание того, что в Эпинэ случилось много страшного и неприятного, до их с принцем приезда, омрачало радостное торжество Рейчел, но в один прекрасный момент проснулось любопытство.

Собравшись с мыслями, одним ясным днем Рейчел подошла к Карвалю, что неторопливо брел от конюшни к дому. Пусть между ними возникла взаимная неприязнь, но про душевное состояние Робера выяснить необходимо.

— Добрый день, капитан, — поприветствовала она южанина.

Тот пристально глянул на нее блестящими черными глазами и неохотно остановился.

— Здравствуйте, господин герцог.

— Могу я поговорить с вами про вашего монсеньора? — осведомилась Рейчел, все больше сожалея о том, что затеяла эту беседу. — Меня беспокоит его душевное состояние.

— Монсеньор не сошел с ума, — сухо отозвался Никола, набычившись.

— А я не то имел в виду. Мне показалось, что он чем-то очень сильно расстроен, показалось еще в Эпинэ.

— Вам не показалось, герцог, — смягчился капитан. — Просто монсеньор слишком сильно винит себя в том, что бывшим хозяевам Эпинэ пришлось умереть. Мы казнили их.

— Маранов? — у Рейчел перехватило дыхание на миг.

— Да. А то, что произошло в замке Пуэна — не ваше дело, это касается только монсеньора, меня и Альдо Ракана.

— Но ведь я… — с губ едва не сорвалось предательское «невеста Альдо Ракана», но девушка смогла в последний момент прикусить язык. — Прошу прощения.

Вспоминая об этом, в день триумфа, Рейчел Окделл, одетая в темную одежду грубого покроя, с досадой смотрелась в зеркало. Совсем скоро она станет выглядеть, как женщина, даже если голос останется низким. Ее волновали любые изменения собственного тела, даже то, что грудь стала несколько больше за последние полтора года, а волосы неприлично отросли. Длинные пряди можно отстричь, грудь перетянуть еще сильнее, но как же дышать? Подумав еще немного, Рейчел решила оставить все, как есть, ведь в профиль, вроде бы, ничего не заметно.

— Сударь? — позвал осторожно заглянувший в комнату слуга.

Он принес воду для умывания и нагретое полотенце. Улыбнувшись, Рейчел опустила ладони в прохладную воду, зачерпнула ее, намочила и потерла лицо, и липкая сонливость словно испарилась. Тревоги тут же отхлынули прочь, словно их и не было. Где-то раздался внезапный выстрел, и Рейчел вздрогнула от неожиданности.

Впрочем, нужно успокоиться, это всего лишь сигнал сбора. Наскоро обтерев влажное лицо теплой тканью, Рейчел набросила на плечи плащ без герба, промчалась по коридорам и вылетела на террасу, рядом с которой Сона и Дракко смотрели друг на друга влюбленными глазами. Забравшись в седло, Рейчел потянула мориску назад, и та обиженно фыркнула.

— Нечего дуться, — девушка примирительно похлопала лошадь по гладкой шее. — Только жеребенка нам сейчас не хватало.

К тому же Робер выглядел хмурым и злым, с ним страшно даже заговорить, а не то, что пускать свою лошадь к его линарцу. Вздохнув, Рейчел выпрямилась в седле, и посмотрела на Симона Люра. Может, имеет смысл побеседовать с ним, хотя бы поздравить с тем, что Альдо в награду за помощь одарил его титулом графа Килеан-ур-Ломбаха? Прежний владелец этой фамилии, живущий в Олларии, пал от руки Рокэ Алвы, как недавно девушка узнала. Как ни странно, такое известие почти не расстроило ее.

Но поздравлять Люра с нечестно заработанной и к тому же опасной фамилией стоит вряд ли, поэтому Рейчел просто вежливо поздоровалась. Ей нужно было кое-что узнать.

— Скажите, граф, почему вы посоветовали Альдо Ракану отложить въезд в столицу?

— Я опасаюсь за его жизнь. После смерти маршала Рокслея…

Маршал Генри! Эр Валентина! Девушка вздрогнула и тут же одернула себя, веля прогнать душевную слабость к закатным тварям.

— Дежурный теньент выстрелил маршалу в живот и его не успели схватить, — объяснил Люра, — а мало ли таких отчаянных предателей в столице… Кстати, вы знаете, что ваша сестра в Олларии?

— Айрис? Ну… ну да… Я попросил у Катарины Оллар патент, и она, видимо, согласилась… — некстати вспомнился разговор в саду аббатства Святой Октавии. — Вы не знаете, как она?

— Любимая фрейлина Ее Величества, — улыбнулся Симон Люра. — Про вашу сестру рассказывают просто замечательные вещи. Такой решительной молодой особой можно смело восхищаться.

— Да, — согласилась Рейчел, — она очень славная. Здравствуй, Робер…