Последний Карфаген(Повесть. Рассказы. Дневники)

Поклонюсь троекратно. Смиренно войду в светлый храм.
Оробев, постою, потуплюсь, помолюсь у порога.
Лишь потом дам подняться усталым и грешным глазам,
Чтобы встретится взглядом с глазами единого Бога.

И стою пред Христом, и прощенья прошу за грехи,
И слагаю и мысли и губы молитвой горячей,
Пью из взгляда Его, как из чистой бездонной реки,
И светлею душой, и о ней неуемной заплачу.

Мне по-детски так хочется, чтобы Он снова пришел,
Чтоб спустился на нашу дымящую грешную землю,
Чтоб пробив облака, Дух Святой самым ярким лучом
Озарил нашу тьму, что сгущается, что нас объемлет.

Чтоб прозрели слепые, недвижные снова пошли,
И прозрели сердцами, не знавшие света и слова,
И застывшую душу тепло бескорыстной любви
Оживило. И адские пали оковы…

Знаю я, и сейчас Он находится здесь,
Как единственный свет и единственный путь для спасенья…
Оттого-то мне грудь часто жжет этот маленький крест,
Что огромным стоял на Голгофе как знак искупленья.

2001 г.

Через призму и стекло

Тех руководителей, которых любят подчиненные, чаще всего не любят их начальники.

***

Руководить людьми легко, труднее руководить собой.

***

Самовлюбленный чиновник всегда самодур.

***

Ни один процесс нельзя проконтролировать с помощью бумаги. Потому что она все стерпит.

***

Правда — это не вера. Правду надо слышать, видеть и трогать.

***

Найти правду на бумаге можно, если умеешь отделять зерна от плевел.

***

Количество отчетов не увеличивает количества правды. Истинная картина наоборот легко тонет в целлюлозе. 70 лет административно-командной системы, отчеты по плановым показателям, ежегодная статистическая ложь ничему нас не научили.

Мы кропотливо созидаем макулатуру.

***

В России полно чиновничьего беспредела. С другой стороны, революции, реформы и прочий апокалипсический идиотизм разучил наш народ хоть сколько-нибудь уважать начальников. А ведь: король умер, да здравствует король!

***

С вечера напиться, провести кухонную политинформацию, проклиная правительство, начиная со времен Рюрика, с утра не выйти на работу из-за похмельного синдрома (а если и выйти, то похмеляться на рабочем месте), снова напиться, снова ругать правительство и начальство, которое грозит увольнением за нарушение трудовой дисциплины… Как это узнаваемо: вбить пару гвоздей, да и то криво, и всю жизнь орать на всю округу, что все здоровье потерял, горбатясь на страну. А страна такая неблагодарная… И почему нам не живется лучше? Почему мы не богатеем? Почему не любим покупать товары, которые сами и выпускаем? Ругать дядю проще…

***

Зачем нужны стены, если о них разбиваются умные головы?

***

Работа не волк, она не кусается, но может запросто сожрать человека.

***

Делу — время, а потешаться тоже надо по делу.

***

Битый небитому везет…

***

Быдлом не рождаются. В основе процесса обыдления лежит распущенность и чрезмерное самолюбие. Итог: самодовольная тупость, помноженная на агрессивность. В убогой гордости дьяволу утеха.

***

Не в службу, не в дружбу, а по блату.

***

Сколько волка ни корми, а он все равно тигром не станет.

***

Сколько вору ни воровать, никогда не навороваться.

***

Глаз — алмаз, да ухо с дыркой…

***

Не мерь на свой аршин, вдруг чужой больше.

***

Как аукнется, как откликнется, так и привыкнется.

***

Баба с возу — и ехать никуда не надо.

***

Дурью хлеба не добудешь, а вот ананасы в шампанском — запросто.

***

Скрутить в бараний рог можно, ну а если начнет бодаться?

***

Чем больше человек любит себя, тем быстрее глупеет.

***

Чем больше у человека амбиций, тем меньше сердце.

***

Очевидное настолько может быть невероятным, насколько и обыденное, вероятное может быть невидимым.

***

Упрямцы не жалеют никого, кроме самих себя.

***

Программа Познера «Времена» от 25.06.01. Участники задаются вопросом: если объявить референдум о введении смертной казни для наркоторговцев?.. Но Познер перехватывает инициативу: знаем мы эти референдумы, сейчас, мол, стоит только провести референдум о выселении кавказцев и прочих из России, и большинство проголосует «за». А это, с точки зрения Познера, неприемлемо.