Последний ход за белой королевой

Я стал искать телефон, осмотрел комнату и нашел не сразу: на трюмо, между вазами и кучами брошек, застежек, пряжек белый аппарат был почти незаметен. Звонить отсюда неопасно, они не получат разрешения на прослушивание личного телефона министра. Но я и не собирался звонить в посольство, там телефоны на постоянном прослушивании. Я набрал номер справочной:

– Как я могу позвонить в бюро ООН?

Стандартистка продиктовала номер. Я тут же его набрал.

– Бюро ООН, – ответил мужской голос.

– Вы не могли бы дать мне номер домашнего телефона синьора Читова?

– Да, конечно.

Телефон Читова на записи, но к постоянному прослушиванию подключен вряд ли. Этот разговор они расшифруют только завтра, можно рискнуть. В трубке послышался голос Читова:

– Я вас слушаю.

– Петр Христофорович, вы меня помните? Я Лонов Евгений Николаевич. Я…

– Я вас помню, Евгений Николаевич.

– Мне совершенно срочно надо знать даты рождения и смерти Маркса, Энгельса, Троцкого и Че Гевары. Причем не только год, но день и месяц.

– У меня есть французская энциклопедия Ларусс. Подождите, я попытаюсь найти.

Я стал ждать. И про себя посмеивался: «Завтра местная разведка с ума будет сходить, зачем мне понадобились Троцкий и Че Гевара».

– Маркс есть. Родился 5 мая 1918, умер 14 марта 1883.

Я записал.

Через минуту:

– Есть Энгельс. Родился 28 ноября 1820, умер 5 августа 1885. С Троцким будет посложнее.

Я записал и снова стал ждать.

– Вы знаете, и с Троцким нет проблем. Родился 7 ноября 1879, умер 21 августа 1940.

«Ишь ты, – отметил я про себя. – 7 ноября».

– И Че Гевара есть. Родился 14 июня 1928, умер 9 октября 1967.

– И еще вопрос. У меня нет номеров посольства. Не могли бы вы позвонить Тростникову и попросить его связаться со мной?

И я продиктовал номер, который прочел на телефоне.

– Я вас понял. Все сделаю.

Молодец.

С кого начать? С Че Гевары. Конечно же, для пылких революционеров он главный персонаж в истории.

Щелкнули пружинки, и сейф открылся.

* * *

Первое, что я увидел – это огромный пистолет. Под ним – синий матерчатый кулек и два пакета c деньгами, завернутые в полиэтиленовую пленку. Я попробовал на ощупь кулек: камни, разного размера, большие, маленькие.

Что теперь? Считать деньги смысла не было.

Я вынул из кармана мой швейцарский паспорт на имя Жильбера Мало и прилагаемые документы, положил их в кейс, закрыл кейс и набрал слева 220470, справа 210124. Эти цифры я не забуду.

И в это время зазвенел телефон. Я поднял трубку. Неужели Володя? Так быстро. Хотя… Я посмотрел на часы, прошло уже двадцать минут, скоро вернется Электра. На всякий случай я решил говорить по-итальянски:

– Я вас слушаю.

– Добрый вечер, – мне ответили тоже по-итальянски, но с явным русским акцентом.

– Рад, что ты позвонил, – это я произнес по-русски.

– Рад, что вас слышу.

Я узнал голос Тростникова. И понял, что тот узнал мой тоже:

– Как дома дела?

Тростников немного помолчал, наверняка соображал, что отвечать. Потом неуверенно протянул:

– Хорошо. Может быть, заглянете ко мне? Поедем куда-нибудь пообедаем, я знаю ресторан, где готовят отличную семгу с вишневым соусом…

«Ага, проверяет, звоню под нажимом или свободно, – хмыкнул я. – Пинкертон!»

– В прошлый раз ты говорил, с малиновым.

– Да, да, с малиновым, – в голоске Володи появились веселые нотки. – Так как? Заедете?

– Нет, не могу. Я завтра должен лететь в Москву. Мне нужно одно место в первом классе на завтрашний рейс.

– Я это сделаю.

– Встретишь меня у главного входа в аэропорт в десять ноль-ноль.

– Встречу.

– Проведешь в самолет.

– Будет сделано.

– И еще… Со мной будет Олечка.

– Будет Олечка… – соображал Тростников.

– Или Верочка. Забыл, как зовут. Петина племянница.

Тростников должен понять: «олечка» и «верочка» – это жаргонное название разных типов дипломатической почты. Я забыл, какой из них наиболее секретный.

– Та сестра, которая постарше.

– Я вас понял. Очень хорошо понял. Петина племянница.

Молодец. И это понял. Петя – это Петр Афанасьевич, начальник референтуры, который комплектует диппочту.

– До встречи.

– До встречи.

– Не исключаются всякие неожиданности.

– Понял.

Я повесил трубку.

В это время открылась дверь и на пороге появилась Электра. Она смотрела прямо перед собой, вроде бы не замечая меня. Я хотел встать, но она остановила меня рукой:

– Я задержалась… Сегодня нас долго не отпускали.

Она подошла к телефону, сняла трубку, набрала две цифры:

– Ко мне никого не пропускайте. Я очень устала.

Потом вернулась к двери и два раза повернула ключ:

– Чем я могу помочь вам?

– Мне нужно где-то пробыть одну ночь.

– Мы поедем ко мне.

Она подошла к зеркалу, посмотрела на себя:

– Я плохо выгляжу.

– Вы самая прелестная «ночная фея», которую я когда-либо видел!

Она подошла к стенному шкафу, вынула голубой шелковый халат, короткий, как туника. Я не знал, отвернуться мне или нет. Она сняла с себя накидку. Полупрозрачный кружевной хитон, тоже короткий, выше колен, плотно облегал тело. Она надела халат, подошла к трюмо:

– Мне нужно снять грим. Это недолго. У вас неприятности?

– Если вы меня приютите на одну ночь и завтра поможете доехать до аэропорта, то все обойдется.