Последний хозяин

Грибоедов безвкусием не страдал. Полковник Скалозуб у него играет солдафона. Легко и органично, поскольку солдафонство в нём есть. Но он умён и себя контролирует. Фамусов во втором действии пытается его вербовать: вытягивает информацию и склоняет к сватовству. Скалозуб в ответ включает дурака, простите, солдафона. Информацию не выдаёт; от темы сватовства ловко уходит: мол, стану генералом, тогда и подумаю. А в подтексте: «Хочешь, хитрец Фамусов, зятя-«золотой мешок»? Ладно! Тогда о чине для меня похлопочи. Как для своих умеешь. Будет результат – породнимся. Может быть. Но не тяни, а то без тебя генералом стану». Разговор двух хищников; старого и молодого. Фамусов ведёт его чуть барственно, с превосходством. Но проигрывает: у него ничего не клянчат; ему ничего не обещают да ещё и прозрачно намекают: «поработай». Ай, да Скалозуб!

Второе: обоих соперников – Молчалина и Чацкого – Скалозуб легко уничтожил. Любимому Софьей, и потому более опасному сейчас Молчалину, хватило одной фразы во втором действии: «Поводья затянул, ну, жалкий же ездок. Взглянуть, как треснулся он – грудью или в бок?» Молчалин – не мужчина. И Софья это услышала. А защитить любимого, обвинив Скалозуба в чёрствости, она не может: он пошёл Молчалина спасать. Все шишки достаются Чацкому. Его Скалозубу уничтожать не надо – он сам себе шею свернёт. Скалозуб ведёт себя с ним холодно, но безупречно вежливо. Пока старый хитрец Фамусов гадает: «который же из двух?», бравый полковник давно уже всю диспозицию разложил. Разве это поведение тупого солдафона? Никак нет.

Третье: все главные герои «Горя от ума» что-то теряют. Фамусов – репутацию; Софья – честь; Чацкий – любовь; Молчалин – карьеру; Лиза – положение. Что теряет Скалозуб? Ничего! Он, единственный, как вошёл на сцену в сверкающем мундире, так и ушёл: ни пылинки, ни пятнышка. Даже в коллективной подлости – объявлении Чацкого сумасшедшим – он не участвует. Общего мнения не отвергает (а зачем?), но сплетен и слухов не разносит. Скалозуб нигде прямо не соглашается с тезисом о безумии Чацкого. Он ловко переводит разговор на вред образования, от которого с ума спрыгнуть не долго. Казалось бы, солдафонство. Но Чацкого в присутствии Скалозуба больше не обсуждают. Он ни в коем случае не защищает Чацкого. С чего бы ему за соперника вступаться? Но он поступает благородно; падающего не толкает. Пнуть очень хочется, но честь дороже.

В XIX веке потеря чести была страшной угрозой. Тон задавала офицерская каста. Рыцарская романтика тут ни при чём; это красивая оболочка для юных корнетов. А суть в том, что война – дело простое: или ты, или тебя. Бесчестный офицер для сослуживцев опасен: в бою подведёт; в походе подставит. Что его остановит-то, если чести нет? Люди опасность заранее устраняют; защищаются. В полку действует офицерское собрание. При нём суд чести. Сидят три офицера; обсуждают поведение сослуживца. Прений нет; судьбу решают открытым голосованием за 5 минут. Например, честно или бесчестно слушать сплетни о сумасшествии знакомого и не заступиться? А поддакивать? Решили, что честно – служи дальше. А решат, что бесчестно? Тогда проштрафившемуся офицеру предложат подать в отставку в течение суток. Не уйдёт сам, на стол начальству ляжет рапорт: «Мы, офицеры полка, с полковником Скалозубом служить не хотим и не будем. Потому что он бесчестный человек». Это отставка с позором. Если начальство по немыслимой глупости к голосу офицерского собрания не прислушается, офицера-изгоя начнут травить и убивать. Здесь не классный час с проработками двоечников, а люди с оружием. Травить будут по-всякому, в том числе и бесчестно: с утратившим честь не церемонятся.

С Чацким Скалозуб прошёл по грани. Но не переступил. Мундир для человеческих зверушек – это психологическая и этическая броня. И отличная маскировка. В итоге, находясь в эпицентре скандала, Скалозуб умудряется сохранить нормальные отношения со всеми его участниками. Ему никто не может предъявить никаких претензий, даже Чацкий. Знаете, это надо уметь. Тупица так не сможет.