Последний хозяин

Но я отвлёкся. Среди рабочих и крестьян «народных сказителей» нет. Может быть, надо поискать их раньше, в догосударственную и дописьменную эпоху? Тем более в XVIII веке, когда пошла мода на «сказителей», ещё и рабочих-то толком не было. Подавляющее большинство населения крестьянствовало, а города находились в самом начале взлёта. Ладно, опустимся ниже государства: в племя. Кто имеет досуг, чтобы сочинять сказки? Земледельцев не берём; они рассмотрены выше. Рыбаки и охотники? Извините, а Вы хоть раз на охоту ходили? Я не ходил, но друзья-охотники есть. И вот что я Вам скажу. Дело не в том, что охотник с ружьём по сравнению с древним охотником с холодным оружием является терминатором, практически не оставляющим зверю шансов. И даже не в том, что современный охотник убивает животных из спортивного интереса, а древний охотник ими кормился: что поймал, то и съел. Это факторы, безусловно, очень важные, но вторичные. Первично в данном случае то, что охота в племени была делом не индивидуальным, но коллективным.

Олень или кабан весят 300 кг.; лось 400 кг.; буйвол потянет и на 600 кг. Допустим, зверя убили. Разделали, отчего вес туши на 50-100 кг. уменьшился. Как 200 кг. мяса до деревни переть? Добыча рядом с селением не бродит; за ней далеко в лес или степь идут. Теперь надо с добычей вернуться. А вокруг полно хищников и падальщиков, которые её с удовольствием съедят. Вместе с охотником, у которого руки заняты переносом. Одному с такой задачей явно не справиться; древняя охота была коллективной и загонной. На мелкую дичь, вроде уток, зайцев и косуль, охотились подростки, оттачивая мастерство. Утку или кролика можно принести на поясе, но не в интересах племени распылять силы на мелочь. Серьёзным охотникам, важно добыть много мяса на зиму. Как американские индейцы реально охотились на бизонов, хорошо известно: загоняли стадо к обрыву, куда зверушки самосбрасывались. После чего охотники аккуратно спускались вниз, добивали, разделывали и организовывали охрану и доставку туш в общественное хранилище. И всё коллективом. Кстати, использование лошадей, которых в Америку завезли европейцы, превратило охоту на бизонов из труднейшего и опаснейшего дела в избиение животных. На лошади стадо бизонов легко догнать, испугать и направить в пропасть. Пешком очень трудно: стадо норовит развернуться, поднять охотников на рога, сбросить их под копыта и растоптать. Эту тактику крупные копытные используют, чтобы отбиться от волков, тоже нападающих стаей. После заимствования (кражи) лошадей у проклятых колонизаторов, в индейских племенах случился демографический взрыв: вдруг стало много еды, а зрелые мужчины перестали часто гибнуть и калечиться на охоте. С последствиями пришлось справляться армии США (индейские войны).

Теперь предположим, среди древних охотников или рыбаков завёлся сказочник. Оба промысла имеют свою субкультуру; тайные знаки и суеверия. Сказочник всё это ломает: ему интересно сочинять; он привносит в канон новое. Что с ним будет? Ничего хорошего. Охота и рыбалка – дела опасные. Пошли на охоту 16 человек, вернулось 15. Где сказочник? Зверь задрал и унёс. И не зверь вовсе, а Дух леса, о котором сказочник так много языком трепал; ему, видать, не понравилось. Или поплыли на лов пятеро, вернулось четверо. Где пятый? Утоп. Вынырнула из воды русалка, о которой он вчера по пьяни похвалялся, и нечеловеческим голосом пропела: «Ты, Садко, меня трахнуть обещал? Ну, давай – я вся твоя». И на дно уволокла. В назидание другим говорливым. Думаете, не поверят; заподозрят убийства? А какая разница: проверить-то всё равно нельзя. До изобретения дактилоскопии несколько сотен лет, а свидетели в один голос твердят о духах леса и русалках: сказочник и научил, на свою голову. А что некоторые молодые охотники и рыбаки краснеют и глаза отводят – то к делу не подошьёшь.

6) Когда выше я сказал: «миф о народных сказителях – не только советский», то имел в виду пастуха. Советские люди ничего нового создать не могут; у них отсутствует нужный для этого орган: головной мозг. И души нет; это буржуазный пережиток. Но я сейчас не о том. Образ пастуха-гения, играющего на свирели и мимоходом создающего культуру, всю сразу и целиком, является весьма давним мифом; ещё древнегреческим и древнеримским (Овидий). Тут, безусловно, корень мифа о «народных сказителях». Ведь пастух, на первый взгляд, действительно имеет досуг для сочинительства. Пригнал скот на пастбище – и лежи себе, сочиняй. Вариации мифа бесчисленны. Даже американцы со своими ковбоями («cow boy» = коровий парень, пастух) с образом поиграли. Английский юмор придумал не только сталинских «Весёлых ребят», которые прямо с пастбища в Большой театр (с джазом, угу), но и целого верховного бога индусов Кришну, который по совместительству пастушок со свирелью. Шестирукий, правда, но с кем не бывает. Как сказал поэт: