Последний Храм

Пока там, за оградой, грохочут мушкеты, рявкает единственная картауна, — бегом марш наверх. Гердис бежит сзади, не отстает. Старинные половицы предательски скрипят под сапогами ну, да хозяевам не до них. Сейчас владельцы дворца решают, кто и зачем напал, и как продержаться до подхода стражи. И, если уж на то пошло, не сама ли стража подняла восстание. Суета по всему дворцу надежно маскирует проникших внутрь.

За дверью раздалась какая-то возня, треск распарываемой материи, всхлипывания. Скрипучий, писклявый, невыразимо противный голос произнес, не оставляя сомнений:

— Все равно это когда-нибудь случится, пусть лучше сейчас. Ты уже, считай, моя жена, а твой отец не возражает.

Хотелось вынести дверь плечом и одним выстрелом вышибить скотине мозги. Но дверь была солидная — из толстых дубовых досок, окованная железными полосами. Такая спокойно удержит пулю, если не из мушкета, а из пистоля. И уж точно без тарана ее не одолеть. Но что, если…

— Господин Теано, — как бы смущенно произнес Лендгрейв. Будто примчавшийся с докладом к хозяину гонец. — Мы получили послание нападающих, они ничего не имеют против Теано, все претензии — к Сэвэйзу. Но вы должны лично встретиться с их предводителем. У него для вас деловое предложение. Я могу вывести вас и ваших людей из особняка, по вам стрелять не будут.

— Я никому ничего не должен, — раздалось из-за двери. — Это мне должны все в этом дрянном городишке. А предводитель этот, случайно, не корсар Бенито Бочка Рома?

— Как вы догадались?

— А кто из трех гильдий Конфедерации его не знает, сволочь однорукую? Чем же пьяньчужке Сэвэйзы досадили, опять мушкеты мажут?.. Ладно, полежи-ка тут, пойду узнаю, что почем. Солдат, как тебя там, позови еще троих.

— Есть, сир Теано! — отчеканил Лендгрейв. И, как бы спускаясь по лестнице, затопал по ступеням — сперва громко, потом все тише.

Засов с легким металлическим свистом отодвинулся, дверь приоткрылась… чтобы миг спустя распахнуться настежь. Теано отлетел вглубь комнатки с разбитым, окровавленным лицом. Наставив на врага пистоль, внутрь бомбой влетел Лендгрейв. Пару раз угостив недруга по ребрам тяжелыми армейскими сапогами, он обернулся к любимой. В разорванной юбке та стояла посреди разгромленной комнатки и не могла вымолвить ни слова.

— Я пришел, Ине, — произнес Лендгрейв, с трудо подбирая слова и борясь с желанием приобнять, приласкать, поцеловать. После пережитого вряд ли она отнесется к такому с пониманием. — Пойдем со мной.

— Милый, — сквозь слезы прошептала она. — Я и не надеялась…

— А зря!

— Теперь мы бу… сзади!

Высвободившись из объятий, Лендгрейв резко развернулся. Еще миг назад Кавлин лежал на дорогом аркотском ковре, стеная и утирая кровь из разбитого носа. Но вот в его руке невесть откуда появился пистоль, и лицо, как по волшебству, изменилось. Теперь Теано целился в спину Лендгрейву.

Лендгрейв вырвал из кобуры заряженный пистоль, вскинул его — но он уже опаздывал. Промедли Теано какую-то долю мгновения, и тавалленец бы успел. Но враг нажал на курок, понимая, что второго шанса не будет. Выстрелы слились воедино, аккуратную девичью спаленку заволокло пороховой гарью. Брызнул сизый фонтан из простреленной головы — и толстяк тяжело повалился на загаженный кровью и мозгами ковер. Раздался звон осколков разбитого пулей стекла. Левый бок Лендгрейва рвануло, чуть позже вспыхнула боль. «Пустяк, ребра оцарапало» — сообразил он миг спустя. Вскрикнула за спиной Инесса.

— Пустяк, Ина, — как мог ласково произнес Лендгрейв. — Просто оцарапало ребра…

Но почему она сползает по спине, отчаянно цепляяь за камзол? И что это такое теплое, стекающее на штаны? Лендгрейв резко повернулся и как раз успел подхватить любимую на руки. Пальцы сразу же стали липкими от крови. Ее крови.

Это ему пуля лишь слегка зацепила ребра, оставила длинную, кровоточащую, но совсем не опасную царапину. Девушке она вошла в живот, чуть выше паха, и сейчас ее черты были искажены адской болью.

— Потерпи, милая, сейчас станет легче, — шептал он — и сам не верил в сказанное. С такими ранами не живут, а медленно и страшно умирают. Лучшие армейские лекари Конфедерации ограничились бы обезболивающим и чтением короткой молитвы. А простые воины аккуратно надавили бы на некоторые точки на шее — если нельзя спасти, надо хоть избавить от мук. Но время уходило, как вода в песок, а он не мог сделать ничего. Начал было перевязывать страшную рану, откроив кинжалом кусок штанов убитого…

— Бежим! — тряхнула его за плечо Гердис. — Если тебя схватят, на тебя повесят двойное убийство, нападение на промышленника… и многое, о чем ты даже не догадываешься.

— Пусть вешают, — безразлично отозвался Лендгрейв. — Я не должен был этого делать… Послушал тебя…

— Ты сам принял решение, — возразила она. — Сам повел сюда людей. Теперь ты должен увести их отсюда без потерь.

— Да я теперь преступник, как ты не понимаешь! Если они уже знают…

— Они пойдут за тобой до конца, если узнают, кто убил Теано…

— Слушай, откуда ты, такая умная, взялась? — язвительно спросил Лендгрейв.

— Некогда! — зло бросила женщина. — Слышишь?