Последний Хранитель

Телохранитель не подал ни звука и не шевельнулся, но его согласие каким-то образом дошло до присутствующих.

— Да, — продолжил Артемис. — Мы слышали, что над Гобдо — объект для насмешек, честно говоря.

Пальцы Майлза крепко сжали ножку бокала.

— Насмешек? Кто это говорит?

— Все, — ответил Артемис, открывая ноутбук и мельком оглядывая экран. — Это во всех книгах истории волшебного народца. Вот, посмотри. Гобдо Наивный — вот как его называют. Есть еще статья, в которой Гобдо зовут Червем-Вонючкой. Насколько я понимаю, этим прозвищем награждают того, кто виновен практически во всех бедах. Мы, люди, называем таких «козлами отпущения».

Щеки Майлза покраснели.

— Червь-вонючка, говоришь? Почему меня… то есть Гобдо называют червем-вонючкой?

— К моему огромнейшему сожалению, именно этот самый Гобдо убедил своего командира позволить всему отряду Берсеркеров похоронить себя вокруг Врат.

— Волшебных врат, — уточнил Майлз. — Которые веками защищали волшебный народец.

— Это Берсеркерам так сказали. На самом деле Врата — не более чем кучка камней. Дверь, ведущая в никуда. В течение десяти тысяч лет Берсеркеры охраняли лишь кучку булыжников.

Майлз потер глаза.

— Нет. Это не… нет! Я видел это, видел в воспоминаниях Гобдо. Врата — настоящие!

Артемис мягко рассмеялся.

— Гобдо Наивный. Немного жестоко. Кстати, есть даже стишок…

— Стишок? — прохрипел Майлз. Заметьте, что четырехлетние дети редко хрипят в ответ.

— Да, детское четверостишие. Хочешь послушать?

Майлз как будто бы боролся с собственным выражением лица.

— Нет… то есть да. Да, говори.

— Замечательно. Итак, — Артемис театрально прочистил горло.

 Гобдо, Гобдо, Гобдо,
 Под землей зарыт,
 Под камнями и корнями,
 Потерян и забыт.

Артемис не смог сдержать улыбку.

— Дети иногда бывают такими жестокими…

С Майлзом произошло сразу две вещи. Сначала лопнуло его терпение, раскрыв личину скрывавшегося Гобдо, а потом лопнула от сильного сжатия ножка бокала — и в тоненьких пальчиках малыша теперь было зажато смертельно-опасное оружие.

— Смерть вершкам! — загремел он на гномьем, вскочив на стол и рванувшись к Артемису.

Стоит упомянуть, что в битвах Гобдо любил представлять себе свои боевые приемы перед их исполнением. Это помогало ему настроиться. Вот и сейчас он уже представил себе свой эффектный прыжок через стол и то, как он ловко вонзит стеклянный осколок в горло ненавистного вершка. Этим он убил бы двух червей-вонючек сразу — уничтожил человека и окропил свои руки его кровью, чтобы выглядеть еще более устрашающим.

Но суровая реальность внесла свои коррективы. Дворецки рванулся вперед и перехватил Гобдо на середине эффектного прыжка, выбив из рук осколок. Все закончилось тем, что Гобдо был крепко зажат в медвежьих объятиях телохранителя.

Артемис спокойно наклонился чуть вперед.

— Есть еще и второй стишок. Но сейчас, наверное, не самое подходящее время.

Гобдо яростно дернулся, но это было абсолютно бесполезно. Отчаявшись, он попытался прибегнуть к гипнозу.

— Ты немедленно прикажешь Дворецки отпустить меня, — прогудел он.

— Вряд ли, — покачал головой Артемис. — У тебя едва хватает магии на то, чтобы сдерживать натиск Майлза.

— Если так, то убей меня — и покончим с этим! — процедил Гобдо с легкой дрожью в голосе.

— Я не могу убить собственного брата, так что мне придется выгнать тебя, не причиняя Майлзу вреда.

Гобдо презрительно фыркнул.

— Это невозможно, человек. Чтобы добраться до меня, тебе придется избавиться от мальчишки.

— Тебя дезинформировал, — бесстрастно сообщил Артемис. — Есть способ изгнать твою непокорную душу без вреда для Майлза.

— Посмотрим, что ты сможешь сделать! — в глазах Гобдо промелькнуло сомнение.

— Твое желание для меня закон, — ответил Артемис, нажимая кнопку на селекторе. — Элфи, будь добра, заноси.

Дверь офиса распахнулась, и в комнату сначала втиснулась бочка, а затем Элфи.

— Мне это не нравится, Артемис, — беспокойно сказала она, играя заранее спланированную роль. — Эта штука очень ненадежная. Душа может никогда не попасть в следующую жизнь, если она застряла в этой дряни.

— Вероломная эльфийка, — прорычал Гобдо, дергая маленькими ножками. — Ты встала на сторону людей…

Элфи пронесла бочку к середине офиса, поставив ее на деревянный пол, специально не затрагивая драгоценные афганские ковры Артемиса, о гигантском историческом значении которых ирландец рассказывал всякий раз, как она оказывалась в этом офисе.

— Я встала на сторону Земли, — ответила она, встречаясь с Гобдо взглядом. — Ты был погребен под землей целых десять тысяч лет, воитель. Многое изменилось.

— Спасибо, я сверился с воспоминаниями мальчишки, — угрюмо проворчал Гобдо. — Люди практически уничтожили эту планету. Ничего не изменилось!

Артемис поднялся со стула и открыл бочку.

— Наверное, ты и космический корабль, стреляющий мыльными пузырями, видел?

Гобдо быстренько сверился с памятью Майлза.

— Да. Да, видел! Он же золотой, да?