Последний койот

Служащая открыла дверь, и он побежал по тоннелю к самолету. Салон был наполовину пуст. Проигнорировав проставленный в билете номер кресла, Босх расположился в пустом ряду. Когда он пристраивал свои сумки на багажную полку, ему в голову пришла интересная мысль.

Опустившись в кресло, он вынул свой служебный блокнот и открыл на странице, где коротко записал полученные от клерка сведения.

През. и ИД – К.Э.

ВП-Г.М.

ФД-А.К.

Достав ручку, он выписал инициалы в одну строчку:

КЭ-ГМ-АК

Потом, с минуту поразмышляв, довольно улыбнулся и написал составлявшие инициалы буквы слитно и в другом порядке:

МАККЭГ

Сердце учащенно забилось, с силой разгоняя кровь по венам. Он чувствовал себя охотником, знающим, что желанная добыча близко. Это был благородный азарт, который не дано понять людям, сгрудившимся у игровых автоматов или игорных столов в казино, сколько бы они ни ставили на кон и ни выигрывали. А еще это был восторг, ничуть не меньший, нежели у парня в черной ковбойской шляпе, которому в аэропорту выпал джекпот.

* * *

Вырулив часом позже на своем «мустанге» из подземного гаража международного аэропорта Лос-Анджелеса, Босх опустил боковое стекло и подставил лицо бившему навстречу упругому потоку прохладного сухого воздуха. Шелест бриза в листьях эвкалиптовых деревьев, сопровождавший его при выезде из аэропорта, он воспринял как своего рода поздравление с успешным возвращением домой. Этот шелест всегда настраивал его на благодушный лад, когда он возвращался из своих странствий в Лос-Анджелес. Ему нравилось думать, что город таким образом приветствует его появление. Кстати сказать, это было то немногое, что ему нравилось в Лос-Анджелесе.

На бульваре Сепульведа он остановился на красный свет и перевел стрелки часов на калифорнийское время. В Лос-Анджелесе было пять минут третьего. Значит, он успеет добраться до дома, переодеться и сжевать какой-нибудь сандвич, прежде чем отправиться в Паркеровский центр на встречу с Кармен Хинойос.

Проехав по дороге № 405, он вырулил на забитую машинами центральную магистраль. Выворачивая руль, Босх почувствовал острую боль в левом бицепсе и подумал, что это следствие или его единоборства с большой рыбой во время субботней рыбалки с Маккитриком, или же страстных объятий Джасмин, которая стиснула его руку, словно клещами, когда они занимались любовью. Посвятив мыслям о Джасмин еще несколько минут, он решил, что из дома обязательно ей позвонит. Хотя они расстались только сегодня утром, ему казалось, будто прошла уже целая вечность. Они договорились встретиться, как только позволят обстоятельства, и Босх надеялся сдержать обещание. Эта женщина продолжала оставаться для него загадкой, которую он только начал разгадывать, едва приподняв завесу, скрывавшую ее тайны.

Дорога № 10 должна была открыться для проезда только на следующий день, поэтому он покатил в обход, поднявшись до Санта-Моники, а потом спустившись в Вэлли. Учитывая загруженность основных магистралей, он выбрал дальнюю дорогу, сочтя, что так будет быстрее. Кроме того, он хотел заскочить в Студио-Сити, где у него имелся абонентский почтовый ящик, которым он пользовался с тех пор, как почтальон отказался приносить почту в его оказавшийся в «черном списке» дом.

Он поехал по дороге № 101, но попал в пробку и, перебравшись на Колдуотер-каньон-бульвар, поехал по окраинным улицам. На Мурпарк-роуд Босх миновал несколько предназначенных под снос зданий, опоясанных по периметру предупреждающей желтой лентой, выцветшей за несколько месяцев на солнце почти до белизны. На многих обреченных домах до сих пор висели объявления из прежней, до землетрясения, эпохи: «Всего 500 долларов – и можно въезжать» или «Только что прошел полную перепланировку». На одном особенно сильно пострадавшем здании какой-то шутник вывел краской из баллончика: «Песенка старой леди спета». В первый месяц после землетрясения это можно было рассматривать как эпитафию всему городу. В те дни Босху и впрямь так казалось. Во всяком случае, газеты тогда писали, что в Лос-Анджелес приезжает куда меньше людей, нежели выезжает. «Ну и плевать, – думал в такие минуты Босх, – я ведь остаюсь».

Свернув на Вентура-фриуэй, он остановился у почты и проверил свой абонентский ящик, но, кроме нескольких счетов и банковских уведомлений, там ничего не оказалось. Потом он заскочил в закусочную и заказал большой сандвич с индейкой и нарезанными кружочками овощами. Снова сев за руль, он ехал по Вентура-фриуэй до тех пор, пока она плавно не перешла в бульвар Кауэнга, а затем покатил к улице Вудро Вильсона. На последнем повороте перед домом он сбросил скорость при виде стоявшей у обочины полицейской машины из ПУЛА и даже помахал парням в форме, хотя знал, что они из подразделения «Северный Голливуд» и его скорее всего не помнят. Так оно и оказалось, поскольку они ему в ответ не помахали.