Последний контакт 2

Завербовали Синака довольно быстро. Он и сам не понял, как именно это произошло. Ровно год прошел с того момента, как заинтересованные стороны расставили свои фигуры на шахматной доске. Аналогия не самая подходящая, но никакое другое сравнение в голову не приходило — это была именно что шахматная партия. Только игроков было не двое, а куда больше. Известие о возможном присутствии в двух световых годах от Земли поврежденного инопланетного корабля заставило активизироваться разведки всех крупных стран. Одна из них и решила прибрать к рукам руководителя российского сегмента СОЗ, коим назначили Синака. Естественно, после первого контакта с резидентом ЦРУ Реджи был вынужден явиться с повинной к российским спецслужбам, чем, собственно, спас себя и свою семью.

Игры разведок всегда были делом грязным, и занимались ими люди беспринципные и жесткие, если не сказать — жестокие. Только после контрвербовки собственной разведкой Синак понял, что его попросту подставили. Свои же и подставили. Долгое время его обрабатывали и подготавливали. Мариновали, словно червяка перед рыбалкой. А после подсунули наживку кому следует, и вуаля — рыбка попалась на крючок. Синака попросту готовили к этой работе, причем делали это без его ведома. Так Реджи и стал двойным агентом. Западным «партнерам» по СОЗ он сливал качественную и довольно правдивую дезинформацию. Никакой самостоятельности, разумеется, все материалы тщательно готовились российской контрразведкой. Взамен Реджи получал для собственных спецслужб другую, не менее важную дезинформацию от противника. Как правило, любая «деза» была таковой лишь отчасти — информация должна быть во многом правдивой, иначе в нее никто не поверит. Задача каждой из спецслужб — выдать меньше того, что уже знает противник, а взамен получить от противника больше. Это была своеобразная игра в поддавки. Проблемой было лишь то, что никто не знал, о чем именно известно другой стороне, что можно говорить, а что лучше скрывать всеми силами. Побеждала та сторона, которая из всей этой мешанины добытой лжи и правды сможет вычленить для себя нужные сведения, сопоставить полученную информацию с разведданными из других источников и сделать долгоиграющие выводы и прогнозы относительно планов соперника.

Российским спецслужбам было позарез нужно выяснить, каким вооружением и летными характеристиками обладал легкий фрегат «Ориджин», посланный американцами к «шару» вдогонку российскому «Прорыву» и китайскому «Ксинь Джи». Никто из российских военных уже не сомневался в том, что экипажу «Прорыва» предстоит стычка с китайским крейсером. Но с китайской стороной был шанс договориться на месте, а при идеальном раскладе даже объединить усилия. Все-таки китайцы никогда не шли в открытую конфронтацию, ни в одной из локальных войн современности они не лезли на рожон. Почти всегда они действовали по одному из двух сценариев: либо максимально скрытно и радикально, не оставляя после себя улик и живых свидетелей, либо же попросту договариваясь. С русским они чаще всего избирали второй вариант.

А вот русские с американцами хлестались в последнее время почти не таясь, что называется, с открытым забралом. Прошли те времена, когда СГА воевали с русскими чужими руками. История учит больно, но все же учит. Большинство стран, так или иначе подвергшихся подстрекательству со стороны СГА, за последний век хорошо усвоили эти уроки. Иметь дело с американскими ценностями и верить в дружбу с самой демократической страной планеты уже никто не спешил. Век прокси-конфликтов миновал, и теперь американцам ничего не оставалось, как начать рисковать собственными задницами ради достижения своих целей.

Поначалу Реджи напрягало его положение «говна в проруби». Он не знал, как и когда его сожрет та или иная разведка, и месяца три кряду попросту пребывал в состоянии перманентного страха за свою жизнь и жизнь своих родных. А потом Реджи устал. Просто и легко — устал бояться. Устал ждать флайера у своего дома. Устал пить только бутилированную воду, есть лишь ту еду, которую приготовил сам, из продуктов, которые сам купил, а еще лучше — вырастил на собственном огородике своими же ручками. Устал просыпаться посреди ночи в холодном поту. Устал врать жене и детям. Этот страх был родственником его давнишнего страха ожидания, был его братом-близнецом. Да и какой смысл бояться за свою жизнь, если все вокруг уже практически мертвы?