Последний контакт

Силой магнитные замки было не отпереть, а потому Сопкин принялся колотить кулаком во все двери по очереди. Из четвертой секционной ответили глухим стуком. Сопкин понял, что Мирская и остальные прячутся именно там, возможно, испугавшись пожара. Это было довольно странно — при пожаре экипаж должен не прятаться, а срочно проводить мероприятия по борьбе за сохранение корабля, то есть тупо тушить пожар, раз уж автоматическая система тушения не сработала. Какого чёрта они попёрлись все в секционку?

— Не открываются двери! — крикнул вернувшийся Медведев.

— Я уже понял. Они тут, в третьем.

— Стучали? — догадался Виктор. Сопкин кивнул.

— Пока на корабле действует пожарная тревога, двери не разблокируются.

— Да неужели! — саркастично протянул Сопкин, оглядываясь по сторонам. Вентиляция работала на полную мощность, дыма стало заметно меньше, уже видно было, как суетятся возле капсул Вершинин и Ильин. Сопкин решил им помочь. Чем скорее они всё потушат, тем быстрее разблокируются отсеки. Но только они с Медведевым подошли к капсулам, как у них буквально на глазах заискрилась и вспыхнула третья из них.

— Что вы наделали! — накинулся на капитана Ильин, застав мужчин возле нового очага возгорания.

Сопкин поднял руки вверх:

— Мы только подошли, она сама загорелась!

— Тушите! — закричал перепачканный сажей Ильин. — Снимайте блок питания! Медведь, вырви тот кабель! Серёга, огнетушитель!

Вершинин вовремя сориентировался и подбежал к очередной горящей капсуле. Открытый огонь был потушен оперативно, третья капсула дымилась уже не так сильно. Густой сизый столб дыма тонким пляшущим торнадо поднимался к воздухозаборникам в потолке.

На ликвидацию пожара ушло минут десять. Внезапно все звуки стихли, сирена пожарной тревоги наконец заткнулась. Гул от вытяжки тоже поутих, поскольку капсулы уже перестали коптить. Уставшие и шокированные мужчины повалились на пол.

— Вы видели это? — еле переводя дыхание, спросил Медведев. — Капсулы, оказывается, никто не поджигал. Они сами загораются. Капитан, вы же тоже это видели!

Сопкин кивнул.

— И теперь у нас лишь две рабочие капсулы, — чуть ли не рыдая, выдохнул он.

Раздался глухой металлический звук — видимо, разблокировались двери секционных отсеков.

— Надо Мирскую найти с мужиками, — сказал Сопкин, кивая на третью секционку. — Они от пожара там прятались?

Вершинин, словно опомнившись, бросился к третьему отсеку и принялся крутить ручку гермозатвора.

— Не пряталась она! — крикнул он, открывая отсек. — Она этих петухов спасала.

Ни Сопкин, ни Медведев, ни Ильин фразы пилота не поняли. Кого спасала, от чего спасала? Все трое подошли к отсеку «О-3», Вершинин поднатужился и отпер дверь. Картина, которую увидели мужчины, ужасала. Отсек был весь в крови, на сей раз в самой что ни на есть человеческой. Медицинский столик был перевёрнут, инструменты разбросаны на полу, громоздкий секционный стол завалился к стене. В самом углу отсека, неловко прислонившись к стене спиной, в луже крови полусидел-полулежал Корнеев. Стеклянными неживыми глазами инженер смотрел куда-то в пустоту перед собой и не моргал. Его руки плетьми повисли вдоль туловища, в правой был зажат окровавленный вибрационный скальпель. Из груди инженера торчал какой-то металлический инструмент, по рукоять вогнанный прямо в сердце.

— Он мёртвый.

Голос Валерии был обезличен и спокоен, а потому до мурашек страшен. Девушка сидела в противоположном углу отсека, справа от входа. Картина убийства настолько поражала, что вошедшие мужчины не сразу её там заметили. У её ног лежал Балычев, тоже весь в крови. Шокированный Сопкин подошёл к телу Андрея, присел на корточки и потянулся руками к лицу Мирской.

— Господи, девочка, что же тут случилось?

— Они пытались убить друг друга, — тихо сказала Валерия, перевела взгляд на мёртвого Корнеева и заплакала.

* * *

Сказать, что медик Мирская была в шоке, Сопкин не мог бы. Сейчас она стояла в секционном отсеке «О-4» с кружкой горячего белкового напитка в руках (кто-то догадался раздобыть) и вполне спокойно отвечала на вопросы. Её рассказ полностью подтвердил Вершинин. По их словам, когда они прибыли в медицинский отсек, всё уже было кончено. Балычев и Корнеев лежали на полу секционной «О-3» и истекали кровью. Опытная Мирская сразу поняла, что Корнеев мёртв, она лишь пульс у него проверила. А вот Балычев, несмотря на множество глубоких порезов по всему телу, оказался более удачлив — крупные артерии не были задеты. Мирская вовремя сориентировалась и ввела ему необходимые препараты из собственных запасов с «Марка». Сейчас Балычев, абсолютно голый, лежал под капельницей на секционном столе. У изголовья стояла Мирская и заканчивала обработку ран. Девушка накачала Андрея обезболивающим и провела противошоковую терапию. Часть порезов пришлось сшивать скобами, остальные она просто перевязала. Закончив с порезами, она поставила новую капельницу и накрыла раненого простыней.